– Но при встрече с опасностью он так же теряет голову, как и Иэн, если не больше! Впрочем, и ты не лучше! – воскликнула Джоанна. – Позволь мне поехать с тобой. Адам иногда слушается меня.

Джеффри снисходительно улыбнулся.

– Как бы я ни относился к опасности, уверяю, что не позволю Адаму нестись сломя голову в самое пекло, – Он еще крепче обнял девушку. – Я не могу взять тебя с нами, Джоанна, и не потому, что не хочу. Папа способен на многое, и я молю Бога, чтобы ничего не произошло. Но мы должны быть готовы ко всему. Вот почему Адам должен находиться со мной в Суссексе, а ты – в Роузлинде, откуда можно легко добраться до других южных замков.

– Роузлинд? Южные замки? Неужели, кроме всего прочего, ты еще боишься и Франции?

– Конечно. Тебе ведь известно, что французские короли всегда хотели быть сюзеренами Англии. Начиная с Вильяма Бастарда  , короли Англии были вассалами французских королей. – На своих землях, во Франции, но не в Англии! – Действительно, так оно и есть. Но французские короли всегда предпочитали забывать об этом. А если папа объявит Джона недостойным трона? Если он развяжет священную войну против человека, одержимого дьяволом, который ведет его подданных по дороге в преисподнюю?

– Тогда король Филипп набросится на нас, как голодный волк!

– Именно так. Тебе следует приказать рыбакам и купцам наблюдать за морем денно и нощно. Если мои опасения оправдаются, ты должна находиться там, где они могут легко прийти к тебе на помощь, а я направлюсь туда, где буду защищать свою страну.

– Джеффри! – Джоанна снова задрожала, но голос ее звучал ровно, спокойно. – Я не могу находиться в двух местах одновременно. Если я должна объезжать своих вассалов, то просто не смогу оставаться в Роузлинде.

Он наклонился, поцеловал девушку и еще крепче прижал к себе.

– До весны французы не нападут на нас. Папе понадобится немало времени, чтобы распространить известие о непокорности Джона и связаться с Филиппом. Вряд ли Филипп упустит возможность получить хорошую цену за то, что с радостью сделал бы и без вознаграждения.

Джоанна закрыла глаза и положила голову на плечо Джеффри. О, как бы она хотела, чтобы земля разверзлась и ад поглотил короля Джона, короля Филиппа, а вместе с ними и папу!

– Больше никаких новостей?

– Каких то особенных – нет, но все говорит, что ветер дует не в том направлении. Джон объявил налог в две марки на всех тех, кто не участвовал в Уэльской кампании.

– Это, несомненно, справедливо, но ведь две марки – слишком большой штраф.

– Да. Полагаю, что он придумал его в качестве предупреждения. Джон уже поговаривает о походе на Францию в следующем году, чтобы отвоевать назад то, что перешло к Филиппу.

– Он когда нибудь чему либо научится? – вздохнула Джоанна.

– Знаешь, я не думаю, что это совсем уж плохая затея. Я и раньше говорил в порывах гнева, что ненавижу короля. Он ненавистен мне как человек, но как король, имеющий дело с вопросами, которые он понимает, там, где необузданный страх подданных не приводит его к ошибкам, а гордость не толкает на глупость, он мудр. И этот поход на Францию может иметь успех. На этот раз он не собирается использовать только мощь Англии.

– Я не понимаю, – пожаловалась Джоанна.

– Эта долгая история началась в дни правления короля Ричарда, который заключил соглашение с Оттоном из Германии, обещая помочь тому стать императором Священной Римской империи. После смерти Ричарда Джон ничего не делал, чтобы как то способствовать этому, но он очень хорошо принимал Оттона и оказывал ему всяческие почести, когда тот приезжал в Англию. Теперь, когда Филипп стал таким могущественным, другие короли и великие герцоги Европы ищут способ сдерживать его.