В равной степени озадачил Джеффри и тот факт, что на это событие не пригласили его. Возможно, король все еще злился на Джеффри. Но почему? В сущности, зачем королю злиться? Он уже выиграл поединок между ними, если вообще можно назвать предложение и его неприятие поединком. Джеффри отругали и отослали со двора, как нашалившего ребенка. Ничего другого не произошло, что могло бы указывать на ошибочность его мнения о короле. Обычно подобные инциденты приводили Джона в прекрасное расположение духа. Он, наоборот, почаще вызывал бы униженную жертву ко двору и публично напоминал бы ей о случившемся. Джеффри полагал, что этому препятствует его отец. Граф Солсбери знает, какой ценой ему удается удерживать своего вспыльчивого сына и бестактного брата подальше друг от друга.

Джеффри пришлось поспешно распрощаться с вассалом, у которого он гостил, и во весь опор мчаться в Лондон, где король праздновал Пасху. Однако он не имел намерения предстать перед королем, пока точно не разузнает о положении дел. Оставив позади городские ворота, Джеффри поскакал прямо к дому своего отца, на восток от резиденции тамплиеров. Он не удивился, увидев в доме отца свою мачеху.

– Джеффри, любовь моя, – прощебетала она, – что ты здесь делаешь? Ты весь в пыли! Такой уставший! Иди, садись. Нет, пусть сначала служанки снимут с тебя доспехи. Ты ведь знаешь, я не выношу всей этой стали на тебе! Твой отец будет немало удивлен…

Джеффри уже привык к обычным приветствиям своей мачехи. Отец, конечно, не обрадуется его приезду. Следовательно, не стоит давать ему повод подумать, что сын сердит или агрессивно настроен.

– С пылью я ничего не мог поделать, поскольку погода сухая, а я ехал по дороге. Но не знаю, с чего это вы вдруг решили, будто я устал. Я находился в Хемеле и прискакал оттуда. Я не стал писать отцу о своем приезде… поскольку здесь лишь для того, чтобы повидаться с Джоанной.

Тусклый взгляд леди Элы, наградивший Джеффри искоркой одобрения за столь изобретательный ответ, на мгновение замер на нем.

– Эй, вы, неуклюжие копуши! – прикрикнула леди Эла на служанок. – Вы когда нибудь перестанете дергать его из стороны в сторону? Заканчивайте! Дайте ему ту зеленую рубаху. Да, и налейте вина. У меня сердце на части разрывается от вашей медлительности! Я скорее сама разолью вино по кубкам, нежели стану смотреть, как вы тут возитесь! Убирайтесь!

Избежав наказания, служанки удалились настолько счастливыми, что особо не стали вникать, почему их госпожа сердится больше обычного. По существу, ее гнев не очень удивил их. В последние несколько месяцев леди Эла пребывала в таком ужасном расположении духа, что эта тема не стоила того, чтобы на ней долго задерживаться.

В разом опустевшей комнате Джеффри налил себе вина. Леди Эла от него отказалась.

– Ты действительно приехал из Хемела? – спросила она.

– Разве я лгун? – ответил Джеффри, слегка улыбаясь. – Я находился там прошлой ночью, но ехал я из северных замков Иэна и, как вы правильно догадались, очень спешил. Джоанна написала мне, что ее вызвали ко двору.

Леди Эла поджала губы.

– Королева?

– Нет, король.

– Меня удивляет, что она не сообщила мне об этом. Вообще то она не стала бы этого делать, поскольку знает, что я в Лондоне.

Джеффри наблюдал за лицом своей мачехи. В нем не отражалось ничего из того, что происходило в голове леди Элы. Она резко поднялась, подошла к окну и бросила взгляд на длинный сад, спускавшийся к реке. Джеффри последовал за ней. Лодки отца не было у причала. Значит, он либо поплыл вниз по реке к Тауэру, либо вверх по течению в Вестминстер, чтобы присоединиться к королю.