Благодаря хорошей стряпне Эми и нежному уходу доктор Больё и Андре поправлялись быстрее, чем, по мнению Бет, это должно было произойти. Само сознание того, что над ними не тяготеет мрачная тень Бастилии, помогало их выздоровлению. Но теперь Бет волновало другое. С того самого дня, как они вернулись, Дункан, казалось, начал избегать ее. Три дня подряд он не обедал вместе со всеми; где бы ни оказывалась Бет, там уже не было Дункана. Она чувствовала, что он это делает нарочно, и в ее сердце начал закрадываться холодок отчаяния.

И только накануне пятого дня, услыхав его голос, раздававшийся в кабинете, она поспешила войти туда. Она даже не постучалась, боясь, что если начнет раздумывать, то мужество ее покинет. Дункан взглянул на нее с удивлением. Можно было подумать, что он вовсе не рад ей.

Но что же случилось? Или этот мужчина не держал ее в своих объятиях и не проехал бок о бок с ней всю Францию? Что же произошло с ним после того, как они высадились на английский берег?

Дункан отпустил Хэнка.

— Я еще поговорю с тобой сегодня, — пообещал он.

Когда Хэнк вышел, Бет, понизив голос, спросила:

— Похоже, мы избегаем друг друга. Почему? — Внезапно на нее напал непонятный страх. — Мы скоро уезжаем. — Ей хотелось увидеть, какое впечатление произведут на него эти слова, но лицо Дункана осталось бесстрастным.

Неужели ему все равно?

— Все эти долгие месяцы моя мать жила как в аду, беспокоясь об отце. И я бы хотела, чтобы она наконец перестала тревожиться.

Он посмотрел на нее и подумал: «Она не для тебя. Как и многое другое». Впрочем, это должно быть ему безразлично. Не все ли равно?

— Думаю, твоя мать беспокоится и о тебе тоже.

Их разговор явно не клеился. Прежде такого никогда не было… Но почему? Может быть, она чем-то его обидела?

Дункан смотрел на Бет так, словно пытался навсегда запомнить каждую черточку ее лица, каждый ее жест и интонацию.

— Думаю, ты будешь рада вернуться домой.

Бет пристально вглядывалась в его лицо. Похоже, он старается выпроводить ее. Наверное, переспав с ней несколько раз, он считает, что теперь их больше ничего не связывает. А может быть, те опасности, которые они перенесли вместе, оставили у него неприятное воспоминание? А если это не так, то почему он не просит ее остаться?.. Ему достаточно было бы только сказать ей об этом одно слово… Не может же она сама броситься ему на шею… Тем более, если она вдруг ему опостылела.

Не в силах бороться с собой, Дункан не смог отказать себе в удовольствии прикоснуться к ней еще раз. Он пропустил ее волосы сквозь пальцы, любуясь тем, как на них играет лунный свет. Дункан был так растроган, что чуть было не попросил Бет остаться с ним. Он готов был умолять ее, хотя никого никогда не умолял прежде. Но что он может ей дать? Впервые в жизни ему пришлось подумать о том, что у него есть. А вернее о том, чего у него нет.

В жилах Бет текла голубая кровь, а он был всего-навсего сыном дочери конюха, да к тому же еще и незаконнорожденным. Она вернется вместе со своим отцом на огромную плантацию, тогда как у него нет ничего, кроме преданности друзей. Да, он богат только этим да еще силой своего духа. А больше у него ничего нет. Ничего из того, к чему она привыкла.

Что мог он предложить ей вместо ее дома в Иглс-Нест? Усадьбу, которая не является его собственностью? Для такой женщины, как Бет, этого было бы явно мало.

Чувствуя себя все более неловко, Бет потупила глаза:

— Да, мне очень хочется снова увидеть мою мать и сестер.