|
— Это у них называется “площадь”. В компании было шесть человек. Это много. Двое малолеток — наверное, нет еще и пятнадцати, — а вот остальные выглядят взрослей. — Пойдем, пойдем, — сказали совсем близко, за спиной, и Стас, вздрогнув, оглянулся. Он не услышал, как сзади подошли еще двое, похожие друг на друга, словно братья, — руки в карманах, кривые ухмылочки, мятые кепки, надвинутые на прищур глаз. — Боишься, что ли? Итого восемь. Слишком много. Но бежать он не мог. — Пошли, — сказал один из братьев. — У нас там костер, шашлычок. Угостим, чего уж. Нам не жалко. И Стас пошел. Действительно, на костре жарилось мясо. Вокруг огня сидели хмурые парни, держа в руках проволочные вертела. “Уж не хряк ли Маши, хозяйки пивбара?” — подумал Стас, остановившись в трех метрах от костра. Подойти ближе он не решился. Те двое, что конвоировали его, присоединились к компании. Его с интересом разглядывали. — Это ты там играл? — спросил один из парней, рыжий, веснушчатый увалень в рваной фуфайке и резиновых сапогах. — Я, — признал Стас. — Много накидали? — Три рубля. — А налог? — Что? — Стас сделал вид, что не понял, к чему клонит конопатый. — Налог и плата за место. У нас теперь рынок, бесплатно ничего не делается. — Я не знал. — Стас пожал плечами. — Не знал?… Но догадываться-то должен был. Верно я говорю, Серый? — Точно, — подтвердил один из конвоиров. — Незнание закона не освобождает от ответственности. — Денег у меня нет, — сказал Стас. — Было двадцать три рубля, но я на них хлеба купил. — А у нас как раз хлеба нет. Мясо есть, а хлеба нема. — Рыжий в притворной досаде хлопнул себя по широким бедрам, скорчил рожу, и все нестройно рассмеялись. Не смеялся один Стас. — Сыграй нам тогда, — предложил рыжий. Он явно был здесь за главного. — Вместо платы. А если нам понравится, мы тебя мясом угостим. — Нет, — сказал Стас, — не могу, струна лопнула. — Врешь. Нехорошо… Доставай гитару, поглядим, что там у тебя лопнуло. — Вру, — согласился Стас, сделав маленький шажок назад. — Но играть не буду. — Слышите, парни? Он не хочет играть. Упрямый! Что будем делать? — Сделать ему испанский галстук, — предложил один из малолеток. — Я сам сыграю, — хрипло сказал обритый наголо коротышка с наколкой “Женя” на мускулистом плече. — Дай сюда гитару. — Я пойду, — сказал Стас, отступив еще на шаг. — Никуда ты не пойдешь, — зло заявил конопатый. — Давай гитару. И мы тебя не тронем. — Нет. — Ты что? Не понял? Да кто ты такой? Ты, патлатый, мы же тебя быстро опалим, как поросенка. Будешь визжать, дергаться, да кто тебя услышит? Мы же прямо здесь тебя и зароем. Слышишь, ты, хиппи вонючий? — Я не хиппи, — сказал Стас спокойно. — И даже не пацифист. А вонь здесь идет от вас, шакалы помоечные. |
