|
— Прежде всего порох, — сказал Джош. — Сколько? — Пятьдесят мер. — Пороху осталось мало, но, думаю, мер сорок найду. — Что еще? — Карбид для горелки. И одежда: плащ, рубаха, штаны. — Ткань, кожа? — Штаны и рубашку из лучшей ткани, плащ конечно же кожаный. — Это все у меня есть. Еще что-то? — Свинец. — Свинец кончился. — Кончился? — Джош нахмурился. — Да. Два дня назад. — Пули? — Нет. — А патроны есть? — Какого калибра? — А какие есть? — Никаких нет. — Улыбка толстяка чуть потускнела. Он, как мог, старался изобразить участие. — Зачем же спрашивать? — Привычка. — Странная привычка для лавочника. — Мне так не кажется. Что еще? — Бинты и спирт. — Это есть. Все? Джош задумался, почесал в затылке. Вроде бы все. — Все. — Хорошо, сейчас принесу. — Здоровяк, втянув живот, проскользнул в щель меж стеллажей и исчез из вида. Только слышно было, как поскрипывают половицы под тяжестью его упитанного тела. Джош огляделся. На полках возле входа лежало всякое барахло: пыльные свертки материи, поеденные молью и мышами, какие-то круглые камни, возможно старые пушечные ядра, ржавые гнутые гвозди, стопки желтой бумаги, чьи-то истлевшие кости, вполне может быть, что человеческие… Основные ценности, видимо, находились в глубинах помещения, в лабиринте стеллажей. Узкие окна лавки были забраны коваными решетками, тяжелая дверь с внутренней стороны обшита медными листами и укреплена металлическими полосами. Прочный металлический засов не поддался бы и тарану. — Чем будете платить? — В облаке пыли из-за стеллажей возник лавочник, бросил на маленький столик мешочек с порохом, свернутую одежду, бинты, кусок карбида, тщательно запеленутый в слюду. Аккуратно поставил пузырек со спиртом. — Золотом. — Золотом? — вздернул бровь лавочник. Джош достал слиток, вытащил нож. Отпилил щедрый кусок мягкого металла, протянул толстяку. Сказал: — Не торгуйся. Я знаю, тут больше, чем надо. Лавочник посмотрел на золото, взвесил в руке, попробовал на зуб. Сказал: — Отличное качество! — Да, неплохое. — Может, желаете обменять? В городе не дадут той цены, что дам я. — Нет. Джош только сейчас сообразил, что ему некуда положить покупки. Мешок остался в комнате под охраной Смифа, а сырые карманы не самое подходящее место, чтобы таскать в них порох и карбид. Да и одежду под мышкой нести неудобно. Заметив замешательство клиента, лавочник на мгновение отступил за полки, вернулся и бросил перед стрелком отличную кожаную сумку. — Половина того, что вы уже дали, и она ваша. — Ладно. — Джош отрезал от слитка еще кусочек, отдал хищно улыбающемуся толстяку, забрал сумку, сложил в нее все, кроме плаща и пузырька со спиртом. — Заходите с друзьями. — сказал лавочник. |
