Он, кажется, был не в состоянии понять, что кино у нее в крови. Променять его на чаепития с докторскими женами – все равно, что перестать дышать.

– Алан…

– Знаю. Я опять давлю. – Он вздохнул. – Но если бы ты высыпалась вместо того, чтобы ночами разгадывать убийство шестидесятилетней давности, ты бы не так уставала к концу дня, дорогая.

Он не понимал, почему убийство Александры Романовой так ее занимает. По правде говоря, Блайт сама этого не понимала. Просто с тех пор, как она о нем узнала, оно не выходит у нее из головы.

Она смягчила голос, как это делает женщина, когда хочет урезонить мужчину.

– Все, что я могу сказать, – это что, как только картина будет отснята, дела пойдут на лад, я обещаю. И надеюсь, ты не станешь слишком возражать, если тебе придется сегодня пойти без меня.

– Конечно, я возражаю. Всем известно, что Менингер предпочитает женатых сотрудников, – продолжал Алан, – нелишне было бы всем напомнить, что мы связаны определенными узами. Но я понимаю, что сейчас ты не расположена к выходу в свет.

Блайт подавила всплеск обиды на Алана, что он хочет предстоящую женитьбу использовать для продвижения по службе.

– Спасибо, Алан. И обещаю, что лягу в постель в ту же минуту, как приду домой.

– Ну что ж, пожалуй, так будет лучше. Прими горячую ванну. Открой одну из тех чудных бутылочек, что мы купили прошлым месяцем в Темекуле. Вино поможет тебе расслабиться.

– Хорошая мысль, – сказала Блайт. – Желаю тебе хорошо повеселиться. Пожалуйста, передай мои извинения доктору и миссис Менингер. Желаю удачи.

– Без тебя мне понадобится вся мыслимая удача. Спи спокойно, дорогая. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ласково повторила она, положила трубку, вздохнула и вернулась к работе.

Казалось, съемки фильма будут тянуться до конца ее дней, но, однако, два дня спустя они закончились. Фильм передавался следующей бригаде для обработки, и у Блайт появилась возможность уделить больше внимания предстоящей свадьбе.

Первым делом – платье. До обеда Кейт была свободна и охотно согласилась сопровождать Блайт в походе, который так долго откладывался.

Минут двадцать спустя Кейт сидела за стойкой бутика «Родео Драйв», пила кофе со сливками и смотрела платья, которые подготовила им продавщица.

Блайт отвергала роскошные наряды один за другим.

Наконец, когда улыбка стала сползать с лица продавщицы, она объявила:

– Я возьму вот это.

Платье было исключительно элегантно, хотя Кейт рисовала себе что-то более романтичное. Более свадебное. Очевидно, Блайт выбрала то, что одобрит ее привередливый жених.

– Разве ты не будешь мерить? – спросила она.

– Незачем. Мой размер – значит, подойдет. К тому же тебе скоро на работу.

Хотя Кейт сама не собиралась выходить замуж, она считала, что покупка свадебного платья должна стать более выдающимся событием.

Они поехали в «Бэчелор Армз».

– Ты опять будешь сердиться, но объясни мне еще раз, почему ты выходишь замуж за Алана.

– Потому что я люблю его, конечно, – с готовностью ответила Блайт.

– А физическое влечение? Ты чувствуешь к нему влечение, страсть?

Спроси это кто другой, Блайт сказала бы – не твое дело. Но с Кейт они были давними подругами. Остановившись на красный свет, Блайт честно ответила:

– Люди переоценивают физическое влечение. К тому же оно недолго длится. – Она ждала зеленого света, крепко сжав руль. – Я уважаю Алана. Он мне нравится. Он будет отличным мужем.

Зажегся зеленый свет, Блайт тронулась с места.