Джей Бонансинга. НисхождениеХодячие Мертвецы – 5
3 декабря 1928 – 21 марта 2014
Глава первая
Со всех сторон раздавался стук молотков и дребезжание пил. Люди деловито перекликались друг с другом. Теплый ветерок разносил запахи дыма, смолы и компоста. Работа кипит, ведь ею движет чувство обновления – а может, даже надежды. Беспощадно жаркое лето, до которого оставался месяц-другой, еще не выжгло дикие розы чероки, обильно распустившиеся вдоль заброшенных железнодорожных путей, а небо было высоким и лазурным, как яйцо малиновки, – такое небо бывает в здешних краях лишь в последние недели скоротечной весны. Возбужденные резкой сменой режима и возможностью постройки нового демократического общества на руинах чумы, жители города Вудбери в штате Джорджия – в прошлом крупного железнодорожного узла в пятидесяти милях к югу от Атланты, ныне сократившегося до нескольких опаленных пожаром зданий среди разбитых, растрескавшихся и забросанных мусором дорог, – воспроизводили сами себя, как спирали ДНК, формируя более крепкий и более здоровый организм. Лилли Коул сыграла не последнюю роль в этом возрождении. Худенькая, миловидная, закаленная в боях молодая женщина с выцветшими на солнце рыжевато-каштановыми волосами и острым подбородком поневоле стала лидером этого поселения. Теперь ее голос был слышен в каждом квартале, он разносился над городом, сильный и властный, пролетая над верхушками дубов и тополей, растущих вдоль аллеи к западу от гоночного трека. Из каждого открытого окна, из каждого переулка, из каждого закоулка арены прекрасно было слышно ее речь, в которой она предлагала гостям небольшой поселок с пылом риелтора из Флориды, желающего продать клиенту дом с видом на море. – Сейчас защищенная зона не слишком велика, если честно, – рассказывала она неизвестному слушателю, – но мы планируем расширить ее и перенести вон ту стену на один квартал севернее, а вот эту – на два-три квартала южнее, так что в итоге у нас получится город внутри города, безопасное место для детей, которое однажды, если все будет хорошо, станет полностью замкнутым и автономным районом. Пока звонкий голос Лилли эхом отражался от стен и трибун грунтового гоночного трека, где когда-то царило безумие в форме кровавых маршей смерти, застрявший за сливной решеткой человек повернул на звук свое обугленное лицо, сделав это с механической резкостью спутниковой тарелки, принимающей сигнал из космоса. Некогда жилистый фермер с мощными мускулами и густой копной соломенных волос, этот обожженный оживший труп оказался зажат в сломанной канализации во время хаоса и пожара, которые еще недавно бушевали в городе, и остался там практически на неделю, барахтаясь незамеченным в насквозь провонявшем темном коллекторе. По его синюшному мертвому лицу и истрепанному джинсовому комбинезону – ткань была такой старой и грязной, что ее с трудом можно было отличить от разлагающейся плоти чудовища, – ползали мокрицы, жуки и клопы. Этот отбившийся от стада ходячий, который раньше был одним из жестоких гладиаторов, блиставших на арене, окажется первым из двух весьма неприятных обстоятельств, совершенно не замеченных ни одним из жителей города, включая Лилли, чей голос становился все громче с каждым шагом к треку, пока кто-то нетвердой походкой следовал за ней. – Теперь, наверное, вы задаетесь вопросом: «Мне привиделось или в этом городе и правда украдкой приземлилась гигантская летающая тарелка?» На самом деле перед вами Гоночный трек ветеранов Вудбери – полагаю, вы сочтете его очередным пережитком счастливого прошлого, когда люди по пятницам мечтали лишь о ведре жареных крылышек и треке, полном гоночных машин, на которых шоферы то и дело подрезали друг друга, загрязняя атмосферу. Мы до сих пор не решили, что с ним делать дальше… но из него, пожалуй, получится прекрасный парк. |
