— А Наталья — это кто?

— Еще одна сестра. Вообще сестер Гиппиус было четверо. Зинаида — старшая. Татьяна — следующая. Потом Наталья и Анна. Татьяна росла под сильным влиянием Зинаиды, которую вспоминала как личность тираническую. Но именно с ней та поделилась.

— Но записи об этом, как я понимаю, пропали. Выходит, доказательств нет?

— Сохранились воспоминания тех, кому об этом поведала Наталья.

— То есть даже не Татьяна. Игла в яйце, яйцо в ларце, ларец в зайце. Все очень запутанно и зыбко. Рассказы и пересказы к делу не пришьешь. Неубедительно как-то, если честно.

— Тому есть причины. Татьяна и Наталья не уехали вслед за Мережковскими в Париж, поэтому были арестованы и сосланы. Ясно, что на Соловках вести дневники было затруднительно. Потом они жили на поселении в Новгороде и ютились при алтаре закрытой церкви. Одна была художницей, другая скульптором. Голодали ужасно. В конце войны попали в Псков, потом в Германию. Узнав об этом, Зинаида выслала деньги и приглашение, но во Францию сестры не поехали. Вернулись в ту же келью при церкви. Там и умерли. Похоронены в Волхове.

— Так. И о чем нам это говорит?

— Все эти годы они были центром некоего кружка. Особенно Татьяна. Когда-то она написала портрет Блока, дружила с Андреем Белым. Не говоря уже о том, что обе были сестрами Зинаиды великолепной. К ним тянулись, о них говорили и, конечно, вспоминали. Бабка…

— Скажи лучше, как ее звали. А то все бабка да бабка!

— Апполинария Николаевна. Баба Поля.

— Уже хорошо. Но вернемся к нашему сказанию. Пока я не догоняю.

Андрей помолчал и сказал совсем другим тоном:

— Бабка Поля считала себя виновной в гибели Ирины.

— Это еще с какого перепугу? Из-за того, что не уберегла документы?

— Не только. Просто с кражи все началось.

— Да что началось-то?

— Кира, не наседай! Я и сам понимаю, что со стороны мое повествование выглядит полным бредом! Твои наводящие вопросы не помогают, а только сбивают!

— Не сердись, Андрей, я просто ничего ни с чем не могу связать. Гиппиус, ее сестры, маньяк и вдруг — Кружилин.

— Да я и сам не все пока связываю. Бабка Поля затеяла расследование и занималась этим черт знает сколько лет, а я узнал обо всем незадолго до ее смерти. Многие вещи начинаю понимать только сейчас.

— Ты продолжил расследование, так я понимаю?

— У меня нет однозначного ответа на этот вопрос.

— Фраза, достойная дипломата.

— Но это правда. Сначала баба Поля занималась пропажей документов и только. Но когда в две тысячи шестом случились первые убийства…

— Шестого июня две тысячи шестого в Москве были убиты три девушки, — кивнула Кира. — У всех на груди вырезан зигзаг молнии. Тела были положены как бы головой вниз и являли собой перевернутый крест.

— Бабка рассказала, что, узнав об этом, была потрясена совпадениями, ведь она видела документы до их исчезновения.

— Апполинария Николаевна решила, что документы похитил убийца?

— Она была уверена. И не только в этом. Очень долго бабка искала связь между тем маньяком и этим. И нашла.

— Ей бы сыщиком работать.

— Она работала в архиве. Этого было достаточно, чтобы найти необходимые доказательства.

— Она нашла доказательства прямого родства Кружилина с «серой обезьяной»? Где же они?

— Пока не знаю. В доме их нет. Но бабка была уверена: убийство девушек — точно его рук дело.

— Да как такое можно утверждать? Она что, рядом стояла?

— Почти.