Бренор даже зарычал.

Но Энтрери не обратил на это внимания.

– Нужно двигаться совершенно бесшумно, – предупредил он к Дзирта.

– Я тоже так могу, – возразил Реджис.

– И быстро, – договорил Энтрери. Затем обернулся к Реджису: – Если можешь быть бесшумным, тогда бесшумно стой на страже. – Он побежал к выходу из пещеры, но тут действие адреналина прекратилось, и колено его подогнулось. Ассасин немедленно выпрямился и замер неподвижно, словно пытаясь справиться с болью.

Кто-то прикоснулся к его плечу, и Энтрери, обернувшись, увидел Реджиса, который протягивал ему небольшую бутылочку с какой-то жидкостью.

– Это лекарство, оно поможет тебе, – объяснил хафлинг, и Энтрери взял флакон; затем Реджис подал ему второе снадобье: – Это против яда дроу.

Энтрери выпил первое лекарство, и все тело его словно наполнилось теплом; он кивнул Реджису, прежде чем осушить вторую бутылочку.

– А теперь идем, – сказал он Дзирту. – Как можно быстрее.

И он снова бросился прочь.

Дзирт огляделся. Ему не хотелось оставлять своих друзей в этом опасном месте даже на минуту, но он понимал, что Энтрери прав, и что Амбра, а может быть, даже Далия, нуждаются в нем. Он положил Тулмарил и колчан с волшебными стрелами у ног Кэтти-бри.

– Возьми с собой, – возразила она, но Дзирт молча покачал головой и побежал следом за Энтрери.

Реджис расхаживал по Кузне, рассматривая рабочие места ремесленников. Немало примечательных вещиц за это время перекочевало в его волшебный мешок.

Бренор, кивая сам себе, подступил к мифриловой двери. Он знал, что за нею скрывается. Однако дверь не открывалась, и в ней не было даже ручки, за которую можно было бы подергать. Он уперся в дверь плечом и нажал, но с таким же успехом мог бы попытаться сдвинуть с места скалу.

Дзирт и Энтрери тоже осмотрели эту дверь, прежде чем уйти, затем направились в дальнюю часть пещеры, ко входу в тот туннель, в котором скрылись дроу.

Вульфгар, чувствовавший себя значительно лучше после того, как Кэтти-бри помогла ему, довольно удобно устроился у стены; поблизости лежал Клык Защитника. Если бы дроу вернулись, он смог бы сражаться. Рядом лежал на спине Афафренфер, поднимая руки и делая небольшие круговые движения; одновременно он шевелил кистями, поднимая и опуская пальцы, чтобы разработать мышцы, бывшие без движения много дней. Однако голос его по-прежнему был слабым, когда он знакомил Вульфгара и Кэтти-бри с известной монахам техникой притворяться мертвым.

Вульфгар внимательно слушал, и на лице его возникло насмешливое выражение; воин-варвар за свои две жизни так и не изучил искусство отступать, уже не говоря об искусстве притворяться мертвым, чтобы обмануть врага!

А Кэтти-бри вообще не слушала, она едва воспринимала происходящее вокруг.

Потому что в сознании ее прозвучал зов, негромкий, но настойчивый, мольба, исходившая от существа, превосходившего ее по могуществу, великого существа, может быть, даже божественного… хотя это вторжение в ее мысли казалось ей чужеродным, это не могла быть песнь Миликки.

Она ничего не понимала. И, сама не замечая этого, стиснула кулаки.

Женщина привалилась спиной к стене. Смех Вульфгара прервал ее мысли, и она обернулась, чтобы взглянуть на него, затем проследила за его и Афафренфера взглядами, устремленными к главному горну, который находился посредине стены, и к Реджису. Тот пытался стащить с рабочего стола огромный боевой молот, оружие, созданное, казалось, для короля великанов, – и действительно, оно было выковано именно с этой целью.