— Да, но поосторожнее! Шума будет много…

Они вышли в пустой коридор, добрались до площадки и стали тихонько спускаться по лестнице. Им удалось пройти почти до последней ступеньки, когда Ли, сидевший, как обычно, за колченогим столом у двери, поднял глаза.

Секунду или две в тишине еще раздавался скрип его пера, которое продолжало бежать по бумаге, заканчивая начатое слово, потом китаец спросил с неподдельным интересом:

— Тепе'ь ваша научилась п'оходить че'ез запе'тые две'и?

Стив быстро подбежал к нему.

— Приготовьте счет. Мы уходим.

Ли отложил перо и захлопнул регистрационную книгу.

— Нехо'ошая погода. Ст'ашно много солнца. Жа'а. Ваша п'обудет тут еще немножко.

— Не волнуйся, — расхохотался китайцу в лицо Стив. — У нас есть зонтики! — И выставил вперед пистолет.

В ту же секунду женщины хором закричали:

— Стив! Стив! Берегитесь! Тао!

Стив живо обернулся, но сразу же оказался лежащим вниз лицом на полу вестибюля. Пистолет, выпавший из его руки, валялся на расстоянии метра от него.

— А тепе'ь уда'ь его по голове! — тяжело поднимаясь, посоветовал своему телохранителю Ли, а потом, обратившись к Стиву, добавил, осклабившись. — Твоя совсем забывать, что Тао — п'офессо' дзюдо!

Тао вмазал Стиву каблуком по правой щеке так, что тот покатился по ковру. Китайцы двинулись следом. Но Стив схватился двумя руками за ковер и изо всех сил дернул его. Ли и Тао упали. Самое неприятное для обоих было то, что Ли всей своей массой обрушился на Тао.

Стив мгновенно вернул себе оружие.

— Нет, моя совсем забывать предупредить твоя, что я на самом деле — чемпион по вытягиванию ковров из-под ног желтопузых! Поняли, гады? — Он поднял глаза на Флориану и Лидию: — Любовь моя, слабость моя… А теперь, если хотите…

Глава восемнадцатая

Капитан Суби хотел было поспорить, но Малез немедленно взял инициативу в свои руки.

— Международный Отряд по Борьбе с Наркотиками! — объявил он и сунул Суби под нос официальные документы, где китайским правительством были четко определены полномочия комиссара. — Читайте — завидуйте! — Потом повернулся к желтолицым в мундирах, смиренно ожидавшим его указаний: — А вы, валяйте, начинайте! Сами знаете, что надо делать!

Солдаты бегом бросились в трюм, а Малез направился в каюту капитана.

Не прошло и получаса, как один из китайцев постучал в дверь, вошел и, щелкнув каблуками, отрапортовал:

— Комисса'у будет угодно п'ийти? Сю-Чуен нашел…

Малез проследовал в трюм. Солдаты вскрыли пока лишь несколько ящиков, но зато явно те, которые и надо было вскрыть.

Судя по накладным, груз был предназначен для некоего господина Теодориди (Галатея, Стамбул), и, опять-таки по накладным, выходило, что в ящиках — китайские шелка. Но в глубине каждого из них были обнаружены маленькие продолговатые пакетики, украшенные многоцветными иероглифами.

— Lam Kee, Lam Kee Нор, Cock and Elephant, Cheong Chiken, Cheong Rosster, Lion Globe and Elephant… На'кота на все вкусы!.. — торжествующе произнес Сю-Чуен, пользуясь ошеломляющей смесью английского с китайским.

Широкая улыбка на желтом лице заставляла вспомнить дыню, из которой вырезали четвертушку.

Малез ничего не ответил.

Значит, он не ошибся. Значит, действительно Абоди и был тем человеком, которого он искал с того дня, как приехал в Шанхай.

Но задача была решена не до конца, и комиссар не мог не думать об этом.