— Нет, не обязаны.

— В таком случае, я предпочла бы говорить с вами только в присутствии своего адвоката.

Комиссар задумчиво посмотрел на трубку, которую так и не решился раскурить.

— Как вам будет угодно. Ваше молчание принесет вред лишь одному человеку — Стиву Алкану, на данный момент — подозреваемому номер один. Дело в том, что его алиби может основываться только на ваших свидетельских показаниях, и, если их не окажется, нам придется прибегнуть к аресту, так как все говорит против него.

— Что? Что говорит против него?

— Он любит вас и мечтал бы видеть вас вдовой. Его должность позволяла ему незаметно печатать письма с угрозами на старенькой пишущей машинке марки «Smith and Brothers», обнаруженной в кабинете вашего мужа. О существовании машинки могли знать лишь те, кто постоянно бывал в этом помещении. Именно Стив Алкан принес мистеру Абоди и месье Венсу бутылку напичканного снотворным виски, которое их усыпило, лишив возможности защищаться. Наконец, прошлое этого человека далеко не безупречно — похоже, он и в Шанхай-то приехал только затем, чтобы его забыли в других краях, пока он скрывается в глуши, — и мы склоняемся к мысли, что мистеру Абоди недавно удалось что-то узнать об этом, чем он сам и создал, так сказать, дополнительный мотив…

— Погодите-погодите! Могу я спросить, в какое время — только, пожалуйста, поточнее! — убили моего мужа?

— В ноль часов семь минут.

— В таком случае — можете снять подозрения со Стива. В это время он лежал без сознания рядом со мной.

— И где же это было?

— На втором этаже какого-то притона, притворяющегося чайным домиком… В китайском квартале…

— В тупике Ву-Санг?

— Возможно… Не знаю…

Малез хмыкнул.

— Получается так: вы ручаетесь, что месье Алкан невиновен, месье Алкан голову дает на отсечение, что невиновны вы. Услуга за услугу, так, что ли? Кроме того, все, что вы говорите, никак не объясняет причины, по которой вы оказались в тупике Ву-Санг!

Флориана задумчиво рассматривала шов на своем платье.

— Я рассчитывала найти там опиум, — наконец призналась она, и голос ее прозвучал решительно и твердо. — У меня не было наркотика уже несколько дней, и я готова была на все, чтобы получить его.

Малез, в общем-то, ожидал откровений подобного рода, но, тем не менее…

— Ваш муж знал, что вы употребляете наркотики? — спросил он.

— Нет, не знал. По крайней мере, очень долго ничего не знал.

— А вы? Вы знали, что ваш муж занимается контрабандой наркотиков?

— Нет! — Она почти выкрикнула это слово. — Нет! Нет! Это невозможно!.. Он бы никогда…

Малез пожал плечами.

— Узнал ли он об этом перед смертью? Я хочу сказать: о том, что касается вас…

— Мне кажется, он начал подозревать.

— И при этом не сделал ничего, чтобы помешать вам.

— Почему же? Он умолял меня не выходить из дома, не встречаться с некоторыми… с одним человеком… Вот поэтому-то я и стала думать, что у него появились подозрения.

— С кем вы должны были порвать по его требованию?

— Ну… я же говорю: с одним… другом…

— С другом, который обычно снабжал вас опиумом?

— Ну… Д-да…

— Его имя?

Флориана сжала губы.

— Не понимаю, с какой стати я вам должна называть его имя!

— А если этот человек — убийца?

— У него не было никаких причин нападать на моего мужа!

— Но у вашего мужа были причины нападать на него! Предположим, что мистер Абоди, в конце концов, обрел уверенность в том, что он раньше лишь подозревал.