Все вокруг него застыли в молчании. Даже Джеффи притих. В комнате, казалось, разыгрывалась мимическая сцена.

– Он ненавидит вас!

Отец Райан подошел к нему сзади, осторожно взял за руку и сказал:

– Все в порядке, Ник. Давай‑ка пойдем...

– Нет!

Ник высвободил руку и дрожащим пальцем указал на Вейера:

– Он так ненавидит вас! Он хочет причинить вам страдания! – Ник показал на голову: – Здесь! – Потом на сердце: – И здесь! Он хочет, чтобы вы прошли через все муки ада!

Алан взглянул на Вейера и не нашел никаких признаков изумления или страха на его морщинистом лице. Казалось, именно это Вейер и ожидал услышать. Только его голубые глаза слегка прищурились.

– Пойдем, – сказал отец Райан, пытаясь увести Ника обратно на кухню, – не надо устраивать представление.

– Позвольте ему остаться еще хоть на минуту, – попросил Вейер, приближаясь к Нику и увлекая за собой вцепившегося в его штанину Джеффи.

– Это и есть ваш друг? Тот самый, который вчера спускался в трещину?

Священник печально кивнул:

– Да, это то, что от него осталось.

Спускался в трещину? Алан слышал выпуски новостей, рассказывающие о вчерашней трагической экспедиции. Два ученых – физик и геолог – погрузились в ее глубины. Геолог умер от сердечного приступа. Это был второй участник, выживший. Что же случилось с ним там, внизу?

– Мне приходилось видеть нечто подобное, – сказал Вейер священнику. – Очень давно один из смельчаков, которые смогли пережить путешествие в черную дыру, возвратился на землю, приобретя какие‑то новые ощущения враждебной силы. – Он обернулся к тому, кого звали Ником: – Друг мой, скажите, вам известно, где сейчас Расалом?

Ник подошел к окну и показал рукой в ту сторону, где появилась трещина в парке. Алану очень хотелось посмотреть на нее, но так хлопотно было добраться до окна на коляске, объезжая то стол, то стул, то другую мебель.

– Он там, внизу, – сказал Ник, – на большой глубине. Я видел его. И он открыл мне свое сердце. Я... Я...

Он продолжал шевелить губами, но, казалось, не в силах был рассказать об увиденном.

– Почему? – спросил Вейер. – Почему он оказался там?

– Он меняет свою суть.

Впервые Алан видел мистера Вейера растерянным, даже испуганным.

– Он уже начал процесс перерождения?

– Да. – Ник еще шире раскрыл глаза, блеск в них стал еще ярче. – И как только закончится его перерождение, он придет за вами.

– Я знаю, – тихо ответил Вейер. – Я знаю это.

Вдруг огонь в глазах Ника погас, и они снова стали пустыми, а сам он ссутулился.

Отец Райан взял его за плечо:

– Ник, Ник...

Ник молчал.

– Что с ним? – спросил Алан.

Он не занимался медицинской практикой вот уже полгода, но этот случай вызвал у него множество ассоциаций. Человек водится в состоянии полной прострации. Не связаны ли эти симптомы с черепными травмами? Их следы отчетливо выделяются у него на голове. Нет, вряд ли. Разве послали бы шизофреника исследовать трещину? Наверняка он такой со вчерашнего вечера, с тех пор, как поднялся на поверхность.

– Он прошел медосмотр?

Священник кивнул:

– Его осматривала целая толпа врачей, но они не знают, что с ним делать.

– А почему он не в больнице? Ему положено находиться там до тех пор, пока не будет разработан действенный курс лечения.