Анита!..

Он схватил ее и потянул, схватил какую-то тряпку и обвернул вокруг ее лица. Свою собственную куртку он потерял. Затем он потащил безжизненное тело к выходу, поднялся и взял ее на руки, а затем закрыл глаза и бросился через огненную стену, споткнулся о порог и упал, держа ее по-прежнему в руках, лицом вниз, почувствовал обжигающий жар, запах горелых волос и сильную боль в колене. Затем он пополз дальше по земле, цепляясь пальцами за траву и судорожно вдыхая воздух. Ужасные мысли проносились в его голове: Анита! Что с ней? Неужели?.. Он пытался сохранить ясность мыслей, перетаскивая ее в безопасное место, пытался вспомнить правила первой помощи, сначала проверить, дышит ли она. Единственное, что шевелилось на ее бледном, покрытом сажей лице, было отражение языков пламени, а единственное, что он услышал, наклонившись к ее губам, был рев пожара. Он пытался нащупать пульс, схватил ее запястье, но ничего не нащупал, наверное, он забыл, где надо нажимать. На шее! Во всех детективных фильмах пульс жертвы щупают на шее. Он сжал ей шею пальцами, но опять ничего не почувствовал. Однако не сдавался и нажал сильнее, пытаясь различить хоть слабый ритмичный стук… Ничего. Но вдруг она вздрогнула. Он испуганно разжал пальцы, и она начала сильно кашлять, и ее начало рвать, как будто ее вытащили из воды. Тут до него дошло, что он чуть не придушил ее своими отчаянными движениями, но теперь это уже не имело значения. Она была жива. Анита была жива!

— Юнфинн, — простонала она. — Там… там еще кто-то есть!

— Я знаю, — ответил он.

Но сделать уже ничего нельзя было.

Высохшая хижина горела, как костер накануне Иванова дня. Языки пламени поднимались к небу. Надо было срочно вызывать пожарных, чтобы предотвратить пожар, и «скорую помощь» для Аниты.

— Юнфинн, — прошептала она и сжала его руку. Он наклонился к ее лицу. — Это не он меня ударил, там был еще кто-то!

Она упала на бок, и ее снова вырвало.

Пожар удалось потушить довольно быстро. У нескольких стоящих поблизости елей обгорели ветви, и около сарая вид был довольно уродливый, однако весь ущерб от пожара ограничился хижиной, которая сгорела дотла. Пожарные показали место, где можно было различить обуглившиеся останки человеческого тела. Остальное было работой технического отдела и патологоанатомов, которые должны были приступить к ней, как только станет возможным.

Аниту положили на носилки и увезли на «скорой помощи». Она еще не совсем пришла в сознание. Врач «скорой» сказал, что, по его мнению, налицо признаки сильного сотрясения мозга. А насколько она надышалась дымом, выяснится в отделении.

Валманн предпочел бы поехать вместе с ней на «скорой», но остался. Коленка чертовски болела, и он с трудом держался на ногах. Фейринг был уже в пути. Ну и наверняка Трульсен, который как раз дежурит. Валманн с горечью предвкушал, как станет излагать ему детали последних событий. Он заранее морщился, представляя себе его физиономию. Его предчувствие относительно того, что оба дела между собой связаны, оправдалось, однако до конца так ничего и не было ясно.

Пожарные уже почти завершили свою работу. Двое из них должны были остаться на дежурстве, а остальные оттаскивали шланги и оборудование к пожарным машинам. Валманн только что сел на ступеньки полуразвалившегося сарая, когда вдруг услышал странное позвякивание — дзинь-дзинь.