Взяв бинокль, Мэннинг забрался на крышу рубки. Ветер усилился, и туман местами стал редеть. Еще час – и видимость будет хорошей.

На гребне волны мелькнуло нечто вроде лодки. Но в этот момент «Щедрость изобилия» скатилась вниз, словно в глубокую пропасть. Дождавшись следующей волны, взметнувшей ее высоко вверх, Мэннинг сфокусировал бинокль, и судно будто выскочило прямо на него, вынырнув из рваных клочьев тумана. Красная полоса над ватерлинией ярко выделялась на кремово-белом корпусе. Гарри вычислил приблизительные координаты катера с помощью наручного компаса и спрыгнул на палубу.

– Они здесь, все в порядке. – Он заглянул в рубку и велел Сету взять новый курс. – Пока не скажу, иди тихим ходом. Когда подберемся, вдарь по ним как следует и выключай двигатель. Мы переберемся к ним на корму. – Капитан обернулся к Моррисону и Орлову: – Пора готовиться.

Они спустились в кают-компанию. Папаша Мелос сидел за столом и пил кофе. Его правая рука была подвязана. Мэннинг выдвинул ящичек для карт, вынул оттуда коробку с патронами 38-го калибра и бросил ее Моррисону.

– Возьмите «смит-и-вессон» и оставайтесь в рубке с Сетом на случай, если дело обернется плохо. – Он глянул на Орлова. – А что у нас с автоматами?

– Из каждого можно дать пару хороших очередей, и все.

– Значит, не будем палить зря. Ты пойдешь первым. Я спрыгну на корму.

Мэннинг взял свой автомат и направился к выходу, но Анна схватила его за руку:

– А как же мы с папой?

– Вы будете сидеть здесь. Я говорю серьезно. У нас и так хлопот выше головы.

Анна ждала от Мэннинга какого-то слова, жеста, но напрасно. Пальцы, крепко вцепившиеся в его руку, разжались, и девушка отошла в сторону.

– Не волнуйся за нас, сынок, – успокоил папаша Мелос. – С нами все будет прекрасно.

Мэннинг быстро поднялся по трапу и зашел в рубку. «Щедрость изобилия» ровным ходом продвигалась вперед, глухой рокот мотора был едва слышен.

Капитан сменил курс на полрумба и, встав за спиной Сета, вперил взгляд в густой туман. В открытое окошко неожиданно ворвался порыв ветра, и судно слегка накренилось. Серая завеса рассеялась.

Кубинский катер стоял в двухстах ярдах по правому борту от «Щедрости изобилия» и отчетливо вырисовывался в белесоватом утреннем свете. Позади него тянулся риф, на который накатывались, разбиваясь, волны, поднимая белую дымку брызг. Мэннинг хлопнул Сета по плечу.

«Щедрость изобилия» содрогнулась и словно взвилась на дыбы, когда Сет запустил моторы на полную мощность. Шум двигателей перешел в ровный рев, и Мэннинг помчался на корму, держа наготове автомат.

На шкафуте кубинского судна стоял матрос в вязаной фуфайке и скручивал канат. Когда из тумана выскочила «Щедрость изобилия», он оглянулся и с криком ринулся к рубке.

Мэннинг знал, что Орлов, пригнувшись, замер у борта с автоматическим пистолетом в руке. Расстояние между кораблями быстро сокращалось. Сет выключил двигатель и резко крутанул руль. «Щедрость изобилия», развернувшись правым бортом, врезалась в корму другого судна.

Гарри перепрыгнул через поручень и, поскользнувшись на мокрой палубе, упал на одно колено. В ту же секунду на трапе появился Чарли, поливая от бедра из автомата. Капитан тоже выпустил в него очередь и оказался удачливее: Чарли отбросило назад, в каюту.

Человек, сидевший в рубке, отчаянно пытался завести мотор. Но двигатели только разок чихнули. Двумя короткими очередями Орлов прошелся по окнам. Раздался ужасный вой, и мужчина рухнул в дверях рубки, свесив руку вниз.

Подобравшись к трапу, Мэннинг крикнул по-испански вниз:

– Выходите! – Орлов присоединился к нему, встав по другую сторону двери.