— Я не очарована! Просто я художник и меня привлекает все прекрасное!

— Ладно! Скажем так, эльфы прекрасны снаружи, но ужасны изнутри! — постановила Лиссандра.

— И несносны…

— Да нет же…

— Хватит! — Тинара рявкнула на нас не хуже батюшки.

Мы изумленно воззрились на нее.

— Давайте уже обсудим, как нам от эльфов избавиться, и не будем отвлекаться, — смущенно ответила Тинара.

Все сосредоточенно кивнули, а я поведала:

— Слушайте! Вот что я придумала…

Когда я закончила, то девчонки с сомнением переглянулись. Первым огонек азарта зажегся в глазах Лиссы.

— Я согласна! А Йена и Латта не могут отказаться, так как все равно должны исполнить желания Нилии. Помните?

Йена задумалась, а затем кивнула. Латта с некоторой долей неуверенности произнесла:

— Я с вами…

Осталась Тинара.

— Мм, — задумалась она, — эльфам, конечно, будет плохо, но не станет ли плохо и нам после всего задуманного?

— Так мы же им не скажем, что это мы все организовали, — ответила Лиссандра.

— Давай же, соглашайся, сестричка, — уговаривала я. — От тебя требуется всего лишь помочь мне утащить настойку дурмана из лаборатории.

Все с ожиданием смотрели на Тинару, и она была вынуждена согласиться:

— Ладно, и так уже далеко зашли…

Дружно хлопнули в ладоши и разошлись. Мы с Тинарой отправились в лабораторию, а после нам всем нужно было подготовиться к званому ужину. Еще кому-то из нас необходимо было подлить настойку в напитки, приготовленные для эльфов.

Настойка дурмана действовала на эльфов как легкое средство, вызывающее видения, а если этот эффект усилить с помощью иллюзий, то эльфам предстоит весьма беспокойная ночь.

Вечер наступил неожиданно быстро, мы слишком увлеклись исполнением плана, и из-за этого я очень опаздывала. Наша горничная домовая Леля бегала от одной сестры к другой. Поэтому я сама с помощью бытовой магии пыталась создать себе прическу. Получалось плохо — я нервничала. В комнату вошла матушка, быстро осмотрев меня, она нахмурилась:

— Садись уже. Помогу.

Я села пред зеркалом. Маменька щелкнула пальцами, и мои волосы сами собой завились. После родительница приподняла их и закрепила заколкой с синими самоцветами в тон к платью.

— Могла бы что-нибудь и понежнее выбрать, — пожурила она.

Я пожала плечами, мол, и так сойдет.

— Нилия, — с серьезным выражением на лице обратилась ко мне матушка, — надеюсь, что ты понимаешь, как нужно вести себя на этом ужине? И будь благоразумной.

Я кивнула, но маменька не остановилась:

— Мне нужно, чтобы ты пообещала, что не будешь делать глупостей, а станешь милой и любезной. Хотя бы сегодня вечером.

Вечером? — Я улыбнулась — один вечер я потерплю!

— Хорошо, матушка. Я обещаю, что сегодня вечером буду вежлива и обходительна с нашими гостями, — произнесла я вслух.

Маменька внимательно посмотрела на меня, вздохнула и ответила:

— Надеюсь, что ты выполнишь обещанное, дочка. И так уже такого с сестрами напридумывали! А мне хочется, чтобы у эльфов остались приятные воспоминания о сегодняшнем вечере.

Я, не сдержавшись, хихикнула. Про вечер не уверена, но вот ночь господа перворожденные точно не забудут!

Матушка строго взглянула на меня.

— Это нервное!

— Учись выдержке! Ты все-таки мир Лоо’Эльтариус! А никакая-то крестьянка из простых!

— Да помню я! Вот только не каждый вечер чувствую себя лошадью или буренкой на ярмарке!

— Ты и сказала! Поверь, эльфы честь оказывают! Не каждый день эльф выбирает себе невесту из человеческих женщин.