О, бедный ребенок,   закатываю глаза и иду к двери, забирая сумку со стола, но, когда Тристан не следует за мной, оборачиваюсь.   В чем дело?

Он колеблется, остановившись посреди гостиной, массируя заднюю часть шеи.   Разве ты не будешь звонить ему?

Перекидываю ремешок сумки через плечо, пытаясь унять нервозность, возникающую от идеи прямо сейчас позвонить и услышать голос Куинтона. Боже, я так хочу услышать его, но в то же время мне страшно, потому что я не уверена, что он хочет того же. Думаю, он еще не готов к этому.   Я подумала, что сделаю это завтра… после того, как решу, что ему сказать.   Я делаю паузу, осмысливая свои слова, какой линии мне придерживаться, особенно если он прочитал письмо.    Как ты думаешь, что мне ему сказать?

Уголки его губ приподнимаются, когда он останавливается передо мной. – Привет.

Мягко беру его за руку.   Ну же. Я серьезно. Я не знаю с чего начать.

Он задумывается над моим вопросом, хмуря брови в глубокой мысли, но потом резко расслабляется.   Просто будь собой, Нова.   Он обнимает меня за плечи и направляется к входной двери.   У тебя есть такое качество, что любому легко с тобой общаться, и я знаю, что Куинтон тоже это чувствует, поскольку, кроме меня, ты единственный человек, с которым он действительно разговаривал обо всем этом дерьме.

  Спасибо,   говорю я, испытывая дискомфорт от его прикосновения, как, впрочем, и всегда. У нас с Тристаном странная история полная неловких разговоров. Он всегда заигрывал со мной, и однажды, сразу после того, как мой парень покончил с собой, я напилась и целовалась с ним. Затем я убежала в слезах и пыталась перерезать себе вены.

Я точно не пыталась убить себя, когда делала это. Это был просто очень тяжелый период в моей жизни, пожалуй, самый тяжелый, чем когда либо, и я была растеряна. Но теперь мне лучше – я стала сильнее. Я не напиваюсь и не целуюсь с незнакомыми парнями, и у меня даже есть татуировка чуть ниже шрама – никогда не забуду – чтобы я никогда не забыла все, что случилось. Хорошее или плохое. Это часть меня, и иногда я думаю, что именно это сделало меня сильнее.

Мы с Тристаном выходим из квартиры, заперев за собой дверь. Мы живем в крытом комплексе, где есть лифт, но он настолько древний и медленный, что зачастую мы пользуемся лестницей. Пока мы спускаемся, я стараюсь не считать ступени, но мне дается это с трудом. Мне надо отвлечься от мыслей о Куинтоне и возникшей неловкости между Тристаном и мной, так что я достаю телефон, чтобы позвонить Леа и узнать, готова ли она к вечеру с пиццей и просмотром фильма. Надеюсь, что да. Тогда мы с Тристаном не останемся наедине.

  Привет, это я,   говорю в трубку после того, как она отвечает, и потом глупо добавляю,   Нова.

  Ну да,   она смеется.   Ты такая дурочка.

  Благодарю,   саркастически отвечаю я.   Приятно слышать это от девушки, которая рисовала на своем лице перманентным маркером.

  Я пыталась поднять школьный дух,   поясняет она, защищаясь.   Откуда, черт возьми, мне было знать, что проклятый «Вперед, Бронкос» не сотрется с моего лица после этого?

  Хм, может тот факт, что маркер был фирмы «Sharpie»?   останавливаюсь внизу лестницы.   И надпись «перманентный» на нем?

  Ха ха,   поясничает она, пока Тристан открывает дверь, и я выхожу на солнечный свет, льющийся с кристально голубого неба.   Ты такая умная.

  Как и ты,   направляюсь по тротуару в сторону навеса с Тристаном, который позади меня возится со своей зажигалкой.