- Я в детстве часто гостила у тети, а ты приходил к ее дочкам, - позабыв об эльфе, тараторила юная магичка.

- А, так ты племянница тэсс Лиры! - дошло до Рина.

- Ты меня помнишь!

- Конечно! Конечно же... нет.

Как будто он должен помнить каждую малявку.

Но девушку это ничуть не обидело.

- Ты точно за медом? Потому что мед есть. А Минны и Рэйны - нет. Минна давно тут не живет. Замуж вышла еще лет десять назад, но ты знаешь, наверное. Трое детей уже. Они в Бруге живут, только летом приезжают. А Рэйна в Марони, всего второй год, как замужем. Месяц назад первенца родила. Тетя сейчас к ней в город перебралась, чтоб, значит, помогать...

- А дядя? - спросил Рин, чтобы хоть на миг оборвать радостную трескотню.

- Тут он. Куда денется? В доме отдыхает. Позвать?

- Не надо, - поспешил отказаться парень, вспомнив, как улепетывал от дядьки Сая огородами после того, как пасечник застукал его в амбаре с Минной... Или уже с Рэйной?

- Может, представишь меня своей знакомой, Ласси? - Ленир напомнил о себе, наступив карду на ногу.

- Я - Эйли, - сама назвалась девушка. - С осени тут живу. Меня в школу летом взяли, а отсюда ходить совсем близко. Мне тетя целый флигель отдала! Хотите зайти? Чаем напою. С медом.

- Нет, мы...

- Хотим, конечно! - эльф ткнул товарища локтем в бок. - Кстати, меня зовут Ленир. Проездом в ваших местах и безмерно рад знакомству.

Через пять минут они уже сидели в тесной комнатушке, единственной в маленькой бревенчатой коробочке, которую Эйли назвала флигелем. Но девушка неплохо устроилась: пространство у занимавшей солидную часть жилища печи служило ей кухней, за сшитой из лоскутов занавеской была спальня, а стол и стулья вокруг него, очевидно, представляли гостиную.

Пока она суетилась, бегая в хозяйский дом и обратно, то посуду принести, то блюдо с теплыми еще блинчиками, Рин внимательно наблюдал за эльмарским принцем, и наконец решил высказаться.

- Зря ты это, Ленни.

- Что зря? - не понял тот.

- Все зря. Пустая трата времени, поверь моему горькому опыту. Знаю я этих рыжих, всю их семейку. Голову задурит, наобещает с три короба, шоколада слопает на десяток золотых... А потом от ворот поворот, «я девушка честная» и вообще. В лучшем случае проверишь на ощупь, носит она корсет или нет. Но не приведи небо тебе попасться при этом ее дяде: рука у него тяжелая. Особенно, если в этой руке здоровенный дрын! И что обидно - ни за что ведь! Потому что все, за что можно было бы, у них только после свадьбы. Понимаешь?

- Понимаю, - мечтательно вздохнул Ленир. - Но по нашим законам я еще три года не могу жениться. Как думаешь, она согласится подождать?

- О, нет, - кард со стоном ткнулся лбом в столешницу.

- Нет? - встрепенулся принц. - Тогда... Тогда плевал я на эти законы!

К столу возвратилась Эйли, ничего не подозревающая о матримониальных планах его высочества, и разговор пришлось прекратить. Говорила теперь сама девушка, рассказывала преимущественно о себе и без ложной скромности. Как выяснилось, была она чуть постарше, чем решил сразу Рин, ей шел уже восемнадцатый год, и помимо феноменальной памяти (надо же было узнать его спустя столько лет!) обладала даром, достаточным, чтобы ее приняли в школу, причем через пару месяцев уже перевели на второй год обучения. А еще у нее была уникальная способность болтать без умолку, благодаря чему парни узнали подробности жизни юной магички раньше, чем начали пить чай. Но она не только рассказывала, она еще и расспрашивала, и Рин чудом не запутался в собственном вранье, когда речь зашла о его легендарной тете. Пытаясь вернуть себе внимание будущей жены, Ленир не преминул сообщить, что тоже имеет отношение к прославленному семейству, но после того, как эльф признался, что не умеет, подобно брату, оборачиваться туманом, Эйли вновь потеряла к нему интерес.