Последние слова под пристальным взглядом она и вовсе промямлила.

Дрейк фыркнул так громко и презрительно, что головы сидящих втянулись в плечи. Через минуту он задумчиво протянул:

- Значит, позволить вам пойти на базу…

- Ну, хотя бы ненадолго, – предприняла еще одну попытку Шерин. – Хотя бы на пару часов.

- И чего, вы говорите, вы бы им принесли?

- Еды, питья, салатов, елку, украшений, подарки! – раздалось наперебой.

- Угу, – хмыкнул представитель Комиссии неопределенно. – Замечательно. И пары часов бы вам хватило?

- Ну, это лучше, чем ничего.

- А еще лучше три или четыре…

- Да хотя бы два…

- Хорошо. – Начальник вдруг что-то для себя решил. Сунул руку в нагрудный карман, достал четыре небольших светящихся прямоугольника и бросил их на стол. Обрадовавшийся Хвостик едва не сиганул туда же, чтобы достать игрушки – Элли успела его удержать. – Вот это прикрепите на одежду, тогда в представительстве ни у кого не возникнет вопросов.

По комнате пролетел облегченный и наполовину недоверчивый вздох – он согласился? Дрейк действительно только что дал добро?

- Вы приедете по адресу Каннская 45, здание увидите сразу. Войдете через центральный вход. Вас никто ни о чем не спросит, разумеется, при наличии маячков, которые я вам дал. Принесете с собой все, что хотите передать, найдете лифты, спуститесь на минус третий этаж, а там войдете в помещение восемнадцать. В нем открыто три портала: первый ведет в северную часть уровня, вам он не нужен. Второй ведет в юго-западную, третий - в восточную. Войдете во второй, там сориентируетесь на месте. Выйти с Уровня надлежит не позднее часа ночи. Все понятно?

От царившего в комнате изумления четыре рта так и остались распахнутыми.

Дрейк посмотрел на часы.

- Если вопросов нет, то мне пора. Да, забыл сказать: входить туда вам можно не раньше семи вечера и одежду желательно брать потеплее - на Уровне очень холодно. Это все.

Он не стал исчезать на глазах – решил не шокировать и без того шокированную публику, - просто прошел мимо, обдав девушек тугим, почти сносящим с ног полем, в котором читалась нетерпеливость, смешанная с предельной концентрацией внимания, задел ногой длинную ветку пушистой елки, на которой закачался красный шарик, и хлопнул дверью.

Несколько секунд спустя молчащая комната наполнилась голосами, гомоном и радостными визгами.

К шести часам вечера успели все: разъехаться по домам и съехаться вновь, свалить в кучу теплую одежду и обувь, расфасовать вкусности по сумкам и пакетам, нарядить купленную наспех в супермаркете маленькую елочку, изучить карту, найти на ней Каннскую 45 и распределить, кто и что несет.

- Так, у меня в пакете мишура и снежинки. Я же тащу елочку, бенгальские огни и шампанское.

Лайза деловито вычеркивала ручкой на мятом листе ранее написанные пункты.

- Шерин, у тебя в пакетах курица, два салата, мандарины, бокалы и столовые приборы. Мег, у тебя мясо, бутерброды, маффины, салфетки…

- Да-да, и фотоаппарат.

- Элли, у тебя хлопушки, контейнеры с картошкой, сыр, нарезки и апельсиновый пирог от Антонио. Верно?

- Ага.

- Хорошо. Значит так, сидим еще пятнадцать минут, потом по машинам и выдвигаемся. Едем на Мираже и Мустанге, потому что все пакеты в один багажник не влезут.

Все воодушевленно закивали. Лайза обвела восторженным взглядом подруг – притихших, но довольных, связанных одной тайной – и широко улыбнулась.

- Девчонки! У нас получилось! Все-таки получилось! Нет, вы в это верите?!

И она восторженно помахала зажатыми в кулаке светящимися прямоугольниками-маячками, к которым приклеились три пары восхищенных собственной дерзостью глаз.