Брэдли молча кивнул, не то соглашаясь с фразой товарища, не то отвечая на мысленный диалог с самим собой.

- Спасибо вам огромнейшее! Я буду очень признательна! Очень-очень…

Когда она благодарила, ее глаза делались еще больше – Пит улыбнулся:

- Нет проблем. Только чай попьем. Ты замерзла, а отогреться не успела.

Девушка кивнула, о чем-то задумалась и прикусила нижнюю губу. Обвела взглядом полянку, костерок, жидкие пожитки, тонкий вещь мешок и валяющиеся на разложенной тряпке сухари и вдруг предложила:

- Вы хотите пирог? К чаю? У меня есть, вкусный… Если вы, конечно, едите сладкое.

Впервые за вечер оживился Брэдли. С интересом взглянул на хрустнувший под ее мокрыми рукавичками пакет.

- Едим! А он шоколадный?

- Нет, - гостья смутилась и вновь порозовела, – апельсиновый.

- Пойдет! Доставай.

Глядя на то, как следом за бородатым Брэдли улыбнулась Эллион, улыбнулся и Пит. Он вдруг впервые за весь декабрь понял, что поймал крохотное и неуловимое, но совершенно отчетливое, а оттого чудесное, ощущение праздника.

*****

Рен не просто переживал - находился в тихом бешенстве. Нет, не винил девчонок за безрассудство и риск, он понимал, почему они решились на такое, но не мог смириться с тем, как все обернулось. Почему потерялась Элли? Что за наказание? Неужели он в чем-то оступился, чтобы Создатель послал очередную кару? А что, если что-то случится – что-то непоправимое и прямо в новогоднюю ночь? Ведь нет удара сильнее, чем тот, которого не ждешь, который приходит тогда, когда ты размяк от тихой, мирной и, чего врать-то, счастливой жизни.

Почти стемнело. Мело так, что Декстер не видел собственных ног, но он все равно шел тараном сквозь пургу и все подспудно ждал, не пикнет ли рация? Ждал голоса Баала, кричащего: «Я ее нашел. Возвращайся на базу!» Ждал, и не мог дождаться – рация молчала.

Что будет, когда узнает Дрейк? Очередной выговор, наказание? Поджатые губы, упрямый взгляд, недовольство…

Да, черт с ним, с Дрейком. Лишь бы нашлась… Лишь бы только невредимая.

Портал посреди снежного месива сиял маяком – опорным лучом для заблудившихся кораблей. Рен, не чувствуя холода, шагал к нему, сжимая в руках автомат.

Он убьет любого, кто причинит ей вред. Выпотрошит, разложит на снегу и взвоет на останках. Только зачем все это? Не надо, Создатель, не надо, потому что это не поможет, потому что будет означать, что плохое уже случилось.

Господи, о чем он думает? Совсем сбрендил? В какую жопу в очередной раз соскользнул хваленый самоконтроль?

До двери осталось лишь несколько шагов, когда белая светящаяся поверхность замутилась – заволновалась и пошла волнами; Рен моментально вскинул оружие и приложил к плечу. Остановился, ожидая.

В проходе возникли два размытых силуэта – один побольше и один поменьше. Из серых сделались черными, плотными, затем неожиданно приобрели четкие очертания и налились красками. Декстер, затаив дыхание, смотрел на бежевую вязаную шапочку под капюшоном, на курточку с поясом, на каскад длинных светлых волос….

Элли… Он поверить не мог – Элли! Хотел броситься к ней сразу же, но заставил себя стоять на месте, присматриваясь к ее спутнику. Это солдат… Из какого-то штатного подразделения; глаза сканировали наличие оружия, выражение лица, просчитывали опасность, угрозу. В голове начал формироваться план захвата и обезоруживания.

Начал. Но не успел завершиться. Потому что в этот момент ему с визгами бросились на шею.

- Ре-е-е-ен!!! Божечки, Ре-е-е-ен…..

Уткнувшийся в щеку холодный носик, горячее дыхание, обхватившие за куртку ручонки и прижавшееся, насколько позволяла зимняя одежда, тело.

Вот и все. Знакомый голос, запах, кристаллики льда на пушистых ресницах и непередаваемое облегчение.