— У миз Ласлоу достаточно странное отношение к сыну. Я бы даже сказал, «нематеринское» какое-то, — высказал свою оценку творящегося непотребства мужчина.

Эту сторону жизни преподавательницы я знал все больше по рассказам самого Уилли, который просто и без экивоков пересказывал перипетии свой безрадостной жизни. Со стороны казалось, что просто властная и гиперопекающая мать дошла до крайности и растеряла всяческий здравый смысл.

С другой стороны, почему же тогда Уилли то и дело бродит по кампусу как неприкаянный?

— Мне кажется, она просто жесткая и властная, — без малейшей уверенности в своей правоте пробормотала я, не готовая все-таки поверить, что оценка профессора Лестера может оказаться верной.

— Приходилось мне встречать женщин и жестких, и властных. Некоторых таких знаю даже чересчур хорошо, однако так они о собственных детях не говорят, — покачал головой с усмешкой Лестер. — Профессор Ласлоу — дело совершенно другое. Она ведет себя так, словно Уилли ей и не сын вовсе. Так странно.

Я призадумалась, вспоминая, что именно мне рассказывали об Уилли.

— А вдруг она его как-то подменила в больнице? — выпалила я и напоролась на полный недоумения взгляд мужчины.

Ах да, он ведь, скорее всего, и не в курсе истории Эльзы Ласлоу и ее сына.

— Ну, с Уилли произошел в детстве несчастный случай, после которого он впал в кому. Целители были уверены, что в сознание он уже не придет, да и мозг у него мертв. Но прогнозы не оправдались. А если это какой-то другой мальчик, не настоящий Уилли Ласлоу?

Звучало, наверное, бредово. Да не «наверное» — точно бредово.

Лестер покачал головой и произнес:

— Это чертовски сложно — подменить одного человека на другого в больнице, если речь не идет о младенце… Говорю как специалист. Впрочем, у меня появились теперь кое-какие мысли.

Какие — мне не сказали. Да и вообще, разговор плавно перешел на мою научную работу, о которой я почти позабыла за всеми своими злоключениями и заботами. Так что Кэролл, вернувшись с печеньем, опять оказалась разочарована: научный руководитель и прилежная студентка корпели над магическими выкладками, азартно обсуждая каждую формулу.

— Профессор, в вас совершенно нет романтической жилки, — укорила начальника расстроенная секретарша. — Наедине с красивой девушкой, а ведете себя как старик какой-то!

Я все-таки сумела удержать на лице выражение исключительно почтения к своему преподавателю. Хотя тут же вспомнилось то полупризнание, что совсем недавно озвучил этот «человек без романтической жилки».

Когда печенье было съедено совместно нами троими, я распрощалась с деканом.

Выйдя из корпуса, я вытащила из кармана леденец, загадала «Хочу, чтобы профессор Ласлоу меня сегодня не нашла» и бросила конфету через плечо.

Хотелось верить, что Лиам не подведет.

В могуществе Того-что-из-леса я уверилась буквально через несколько минут, когда услышала голос Эльзы Ласлоу, и более того — увидела ее со спины. Но вот профессор не обернулась и прошла мимо по каким-то своим делам. Вот уж точно, пронесло так пронесло! Когда старая карга была достаточно далеко и никак не могла меня заметить или тем паче услышать, я с облегчением выдохнула.

Беда прошла мимо. Слава богу. Точнее, слава божку.

— Лиам, за такое леденца мало. Я тебе торт куплю, — прошептала я себе под нос и едва не бегом припустила в дом Тета Пи Омега.

Как только Блэр удалось удержаться от того, чтобы постоянно что-то не загадывать? Сандерс приносила жертвы нашему местному божку, но настолько редко, что за все время, которое мы были знакомы, я такие случаи могла по пальцам двух рук пересчитать.