|
Его сложно было назвать омерзительным, да и пьяным он не был. С одной стороны на высоком воротнике его черного мундира поблескивал серебряный значок в форме меча, а с другой – красно-золотой значок в виде существа, напоминавшего тех, что обвивали руки Корамура. Дракон. Да, именно так их называют. Круглый знак на левом плече – на голубом эмалевом фоне были изображены три короны. Герб? Быть может, он не простой сухопутник, а знатный? И, значит, Корамур хотел выказать почет Зайде, направив этого мужчину в качестве посла? Хотя, если знать Ранда ал’Тора так, как его знает она, вряд ли это сделано преднамеренно. Не то чтобы он хотел кого-то унизить, а просто не обращал внимания на всякие почести.
Гость поклонился Зайде, аккуратно придерживая меч на боку, но не стал касаться ни сердца, ни губ, ни лба. Что ж, кое-что сухопутникам приходится прощать. – Прошу прощения, если прибыл с опозданием, Госпожа Кораблей, – сказал он, – но я счел, что не стоит появляться, пока все не соберутся. Должно быть, у него очень хорошая смотровая труба, если он смог разглядеть это из доков. Смерив его хмурым взглядом, Зайда отпила из кубка: – Имя у вас есть? – Я – Логайн, – ответил он просто. У половины женщин в комнате перехватило дыхание. У остальных отвисла челюсть. Кто-то расплескал вино. Но только не Зайда и не Харине. Логайн. Это имя пользуется некоторой известностью даже среди Ата’ан Миэйр. – Дозволено ли мне высказаться, Госпожа Волн? – чуть слышно спросила Амилия. Она так сильно сжимала фарфоровый кувшин, что Харине опасалась, как бы он не разлетелся вдребезги. Однако женщина уже усвоила достаточно, чтобы дождаться снисходительного кивка Зайды. Тогда, чуть ли не забывая дышать, она затараторила. – Этот человек был Лжедраконом. Но его усмирили. Однако теперь он вновь может направлять. Мне неизвестно, каким образом, но он направляет саидин. Саидин! На нем порча! Если ты станешь вести с ним дела, то навлечешь на себя гнев Белой Башни. Я знаю… – Хватит, – отрезала Зайда. – Тебе давно уже следовало понять, как я страшусь гнева Белой Башни. – И никаких но! – Зайда подняла вверх палец, и Айз Седай тут же захлопнула рот. Ее губы болезненно скривились. Одно лишь слово может привести к новой встрече с ласками боцманской подружки, и женщина прекрасно это знала. – То, что она говорит, в какой-то степени правда, – спокойно откликнулся Логайн. – Я действительно Аша’ман, но никакой порчи больше нет. Саидин чист. Видимо, Создатель явил нам свою милость. Я хочу задать ей один вопрос. Кому ты служишь, Айз Седай? Эгвейн ал’Вир или Элайде а’Ройхан? Амилия благоразумно держала рот на замке. – Следующий год она служит мне, Логайн, – отчеканила Зайда. Айз Седай закрыла свои светлые глаза, а когда открыла, они каким-то непостижимым образом стали казаться еще больше. В них застыл ужас. Неужели она и в самом деле полагала, что Зайда сжалится и отпустит ее до истечения срока? – Можете задавать свои вопросы мне, – продолжила Госпожа Кораблей, – но сначала у меня есть два вопроса для вас. Где Корамур? Я должна направить к нему посла, а он, согласно условиям Сделки, обязан держать ее подле себя. Напомните ему об этом. И в чем же заключается его послание? Полагаю, он просит об услуге? – Где он сейчас, я сказать не могу, – мужчина улыбнулся, словно бы смешно пошутил. Он улыбнулся! – Я требую, – начала было Зайда, но Аша’ман бесцеремонно прервал ее, что вызвало сердитый гул и злобные взгляды со стороны присутствующих женщин. Похоже, глупец считает себя равным Госпоже Кораблей. – На данный момент он предпочитает хранить свое местоположение в тайне, Госпожа Кораблей. |
