|
Глаза Аяко, устремленные на Ранда, были почти черными, однако, если учесть то, что случалось со Стражем, когда погибала его Айз Седай, у маленькой смуглой Белой были все основания беспокоиться за Сандомера. Узы Аша’мана немного отличались от уз Стража, однако в целом были идентичны, и никто не мог точно сказать, как смерть Аша’мана отразится на женщине, связанной с ним узами. Элза тоже хмуро взирала на Ранда, положив руку на плечо своего высокого худого Стража Ферила, будто на ошейник сторожевого пса, готовая в любую секунду спустить его с поводка. Нет, не на Ранда, конечно, но он очень беспокоился того, в ком она найдет угрозу для Возрожденного Дракона. Он дал ей ряд указаний по этому поводу, и клятва должна принудить ее их выполнить. И все же, Айз Седай везде находят лазейки.
Мериса что-то настойчиво втолковывала Наришме, а чуть поодаль верхом на конях сидели два других ее Стража. Судя по жестам, которыми суровая женщина сопровождала свои слова, склонившись, чтобы не кричать, поближе к мужчине, было очевидно, что она дает ему последние наставления. Ранду это было не очень по душе, однако ничего не поделаешь. Мериса не давала ему никаких клятв и не станет слушать его, если дело касается ее Стража. Да и в остальном тоже. Кадсуане тоже смотрела на Ранда. Они с Найнив надели на себя все свои драгоценные тер’ангриалы. Сегодня Найнив как никогда удавалось сохранять ледяное спокойствие Айз Седай. Она очень преуспела в этом с тех пор, как отправила Лана туда, куда она его отправила. Конечно же, ее толстую бурую лошадку и гнедую кобылу Кадсуане разделяла половина вершины холма. Найнив ни за что в этом не сознается, но все же Кадсуане внушала ей некоторый ужас. Логайн подъехал и занял место между Рандом и Баширом, его вороной гарцевал. Окрас его жеребца удивительно совпадал с цветом камзола и плаща. – Солнце уже почти в зените, – заметил он. – Пришло время ехать? В его словах был лишь легкий намек на вопрос. Он терпеть не мог, когда ему приказывают. Дожидаться ответа он не стал. – Сандомер! – громко окликнул он. – Наришма! Мериса придержала Наришму за рукав, не дав ему сразу броситься на зов, и закончила свои наставления. Это заставило Логайна нахмуриться. Загорелый Наришма, чьи темные волосы были заплетены в косы, заканчивающиеся колокольчиками, на вид казался моложе Ранда, хотя на самом деле был на несколько лет старше. Сидя верхом на своем мышастом коне прямо, словно клинок, он кивнул Логайну, как равному, заработав еще один мрачный взгляд. Сандомер шепнул что-то Аяко, прежде чем запрыгнуть на своего чубарого, а она дотронулась до его бедра, после того как он уже оказался в седле. На фоне него, – морщинистого, с редеющими волосами и намасленной бородкой клинышком, тронутой сединой, – Айз Седай казалась не лишенной возраста женщиной, а совсем юной девушкой. Теперь к его высокому черному воротнику помимо серебряного меча был прикреплен значок с изображением красно-золотого дракона. У каждого Аша’мана, находившегося сейчас на холме, был такой значок, даже у Манфора, несмотря на то, что он был повышен до Посвященного совсем недавно. Он был одним из первых, кто пришел в Черную Башню, еще до того, как она стала Черной Башней. Большинство из тех, кто пришел вместе с ним, уже погибли. Даже Логайн признавал, что Манфор заслужил это звание. Логайну хватило здравого смысла не звать Кадсуане или Найнив, однако они сами подъехали поближе и присоединились к Ранду, заняв позиции по обе стороны от него. Каждая из них бросила на него короткий взгляд; их лица были столь безмятежны, что можно подумать, – эта парочка ни о чем не беспокоится. Взгляды женщин встретились, и Найнив поспешно отвела глаза. Кадсуане негромко фыркнула. Мин тоже оказалась рядом. Она как раз и была той «женщиной, чтобы уравновесить силы». Мужчина не должен давать обещания в постели. |
