— И даже сидеть на троне рядом со мной на официальных приёмах, — улыбнулся он. — А ещё ты должна будешь доказать, что я принял правильное решение!

— Кому доказать? Тебе?

— Империи.

Тьфу ты! Да вообще плёвое дело! Империи я могу доказать даже то, что чёрное это белое, а не только мою полезность рядом с Куртом. Но для начала…

— Хорошо, я согласна.

Он отстранил меня, заглядывая в глаза:

— Это значит, что ты выйдешь за меня замуж?

— Ну да. Но сначала мы подпишем брачный контракт, твоё императорское венценосное величество! А то знаю я вас, власть предержащих. Обманешь, вокруг пальца обведёшь, а мне потом всю жизнь расхлёбывай!

— Ты оскорбляешь своего императора, королева Лесных Драконов! — он смеялся, пытаясь выглядеть серьёзно. — Это война, между прочим! Я же войска зашлю, чтобы подавить мятеж!

— Зашли, — согласилась я, потираясь бедром о его «войско». — Вот прямо сейчас и зашли!

— Маша! — Курт смутился и оглянулся, как пойманный в туалете с сигаретой пятиклассник. — В спальне мой сын страдает от линьки!

— Курт! — передразнила я любимого и потянула вглубь гостиной, к гобеленам и портьерам, к подоконнику. — Ты разве ещё не знаешь, что можно заниматься любовью в любом месте, а не только в постели? Не знаешь? Ну, так я тебе покажу.

И показала.

И нам было хорошо.

Надеюсь, так будет всегда.

Эпилог

— Господи, хотя бы в день моей свадьбы я могу сама выбрать платье?

Топнув ногой, я подумала со страхом, что скоро это войдёт в привычку. Я стану императрицей, капризной и противной. Я буду визжать от недовольства и топать, как маленький ребёнок! Тогда Курт просто-напросто запрёт меня в женском дворце, который стоит поодаль от замка. И все мои идеи — те самые, что двигали суфражистками и Кларой Цеткин — пойдут прахом. Нет, Машуля, так нельзя. Успокойся. Какая разница, насколько ярко разукрашено твоё свадебное платье? Не всё ли равно белое оно или серо-буро-малиновое в мелкий ромбик? Разумеется, мне всегда хотелось идти под венец с любимым человеком в пышном платье с рюшечками и кружевами, в мещанском, белоснежном, из лучшего салона, а на голову накинуть прозрачную фату, спадающую изящными складками…

— Эсси, ну что вы, самый модный фасон в этом цикле, — с довольной мордочкой лица ответила Вей, поправляя последние штрихи на свадебном платье, сшитом из узких розовых, синих и зелёных полосок, которое облегало мой бюст до талии, а снизу пушилось миллиардами разноцветных перьев, длинных и коротких, скрывающих ноги до самых туфель-лыж.

Пашка придирчиво осмотрел меня одним глазом, обойдя вокруг, и заметил:

— Ты прекрасна! Конечно, на мой вкус слишком много розового, но очень похожа на самочку ара! Я их просто обожаю.

— Пашка, иди сунь голову под кран, — мрачно посоветовала я. Нет, что он себе позволяет? Самочка ара! Блин…

Двери в гостиную распахнулись, и вбежал, цокая отросшими когтями, разнаряженный Цезарь. Ему сшили по моему заказу миленький фрак с фалдами, манишку с пышным жабо и даже крохотный галстук-бабочку. Мужчина, который поведёт меня к «алтарю», затявкал нервно:

— Маша-Маша-Маша, пора-пора-пора! Ты ещё не готова? Маша, я тебя укушу-шу-шу!

И оскалил крохотные, остро отточенные зубки.

— Невеста должна опаздывать, чтобы жениха в тонусе держать! — с достоинством ответила я. — Вей, ну что там, я одета или нет? И где моя корона?

— Далась тебе эта корона, — промурлыкала, сладко потянувшись в кресле, Бася.