— Невеста должна опаздывать, чтобы жениха в тонусе держать! — с достоинством ответила я. — Вей, ну что там, я одета или нет? И где моя корона?

— Далась тебе эта корона, — промурлыкала, сладко потянувшись в кресле, Бася.

— Она же королева, — ответила Кася и, чихнув, села, принялась вылизывать лапку.

— А будет императрицей, если не опоздает на собственную свадьбу, — вредным фальцетом Елены Сергевны проорал Пашка и поковылял к выходу: — Пойду скажу несостоявшемуся мужу, что невеста передумала и сбежала с конюхом!

— Здесь нет коней, только шаиди, — я подхватила попугая на руки и посадила на плечо, сбросила ненавистные высоченные туфли и заявила, ни к кому конкретно не обращаясь: — Я пошла, а вы как хотите.

— Босиком! Эсси! — всплеснула руками Вей, но «лыжи» оставила в покое, метнулась вихриком в спальню и принесла пару нормальных, правда, тканевых туфель. С такой обувью можно и замуж выходить. Конечно, лодочки на небольшом каблучке были бы уместнее, потому что Курт выше меня на голову, но драконицы не знали золотой середины. Надо будет научить их каблучку…

Мысленно сделав пометку в моём мозговом еженедельнике, я устремилась в большую парадную тронную залу. На лестнице меня встретил эскорт из шеччи, одетых в лёгкие белые туники. Цезарь пробежал мимо девушек, которые склонили головы в поклонах, и оглянулся на меня:

— Маша-Маша-Маша, ты репетировала? Репетировала?

— Репетировала, эвьер распорядитель! — рассмеялась я. — Ты слишком серьёзен!

— Зато ты неприлично беззаботна, Макария-Швейцария, — буркнул попугай у меня на плече. — В день свадьбы положено рыдать и бояться.

— Ну ты загнул, Пашка. Чего бояться-то? Первой брачной ночи?

Я фыркнула, но сердце стукнуло громко и тревожно. Вроде бы всё в порядке, всё вошло в привычные русла, Курт простил Вика и даже не отдалил от двора, зато примерно наказал его сестру. Как грозил мне. Заточил навечно и не в женском дворце… Конечно, мне было её жалко, но Некса ещё жальче. А эта дура хотела его убить.

Тяжёлые деревянные пластинки дверей раздвинулись сами собой при моём приближении. Зала была полна придворных. Они терпеливо ждали, сгрудившись у стен, тихонечко переговаривались, обсуждая, вероятно, главное событие империи. А потом я увидела Курта.

Мой будущий муж и актуальный император сидел на троне, подбоченившись. Красавец, ничего не скажешь, вот просто обнять, к сердцу прижать и никаких баб близко не подпускать! И камзол синий совсем без изысков так ему идёт! Гораздо больше, чем мне моё платье… А глаза голубые сияют, хотя лицо серьёзное! Ой, Машка, вот оно, твоё счастье, нежданное, но заслуженное…

Второе счастье, мальчишка по имени Некс, сидел на маленьком кресле по левую — любящую — руку от отца. И это было моей личной победой. Я могла гордиться тем, что наладила отношения между отцом и сыном, хотя не всё проходило гладко. Однако эти двое были на правильном пути. Ни одно заседание совета не проходило без наследника: «мальчику надо учиться управлять империей!» А ещё охота, на которую за последний месяц выезжали дважды. Правда, без меня, ибо я это дело терпеть не могу…

— Эсси Майаранелла Амах-Ши, — раздался голос церемониймейстера сбоку, и я, поёжившись с непривычки, приняла парадное воплощение. Крылья развернулись из-под ткани платья, затрепетали, создавая сквознячок вокруг меня. Присев в глубоком реверансе, я глянула из-под ресниц на Курта. Тот улыбался. Нравится ему это поклонение, ну и ладушки. Всё равно я уже показала, на что способна.

Тесной группой поддержки невесты мы подошли к возвышению, на котором стояли троны.