Старый фермер стоял на пороге. Он наставил на Тома кремневое ружье.

Аннети тупо смотрела на старика. Но фермера интересовал Том. Он зна́ком велел ему подниматься. Натянув одежду, Том подчинился, подхватил плащ и ранец. Фермер указал на дверь. Застрелит снаружи? Но во дворе фермер повел стволом в направлении тропы, уходившей за косогор. Приказ был ясен: проваливай.

Том в свою очередь показал на конюшню, где был его конь. Фермер взвел курок. Том сделал шаг. Фермер прицелился. Неужто старый голландец и правда его прикончит? Вокруг на многие мили не было жилья. Исчезни он – кто хватится? Том нехотя повернул к тропе и пошел в сторону леса.

Но, скрывшись из виду, он остановился, чуть выждал и крадучись вернулся к ферме. Все было тихо. Что бы ни произошло между фермером и Аннети, это никак не проявилось. Обогнув дом, Том подкрался к стойлу.

Грохот заставил его подскочить. Пуля прошла над головой и ударилась в дверь конюшни. Том обернулся и увидел старого фермера. Тот стоял на пороге и перезаряжал ружье.

Том заозирался в поисках выхода. Он припустил к реке, добежал до пристани с лодкой. Отвязать последнюю было секундным делом. Слава богу, в лодке было весло. Но едва он забрался внутрь, как прогремел очередной выстрел, и всплеск показал, что старик промахнулся всего на пару футов. Схватив весло, Том оттолкнулся и начал бешено грести. Он не остановился и даже не оглянулся, пока не удалился на четверть мили. После этого поплыл по течению и причалил к берегу, когда оно переменилось.

На привале до Тома дошло, что он так и не понял, была ли Аннети женой старика, дочерью или находилась с ним в каких-то совсем иных отношениях. Он знал одно: у фермера остался его конь, который стоил намного дороже лодки.

Эта мысль расстроила Тома.

– И чем этот флот занимается? – не отставал ван Дейк.

Молодой человек снова помедлил, затем пожал плечами:

– Какими-то бостонскими делами, когда я уезжал.

Он взял кукурузную лепешку и какое-то время жевал, глядя в землю, но у ван Дейка осталось впечатление, что парень знает больше, чем говорит. Индейцы спросили, хороший ли человек этот незнакомец.

– Не знаю, – ответил он по-алгонкински. – Присматривайте за ним.

Индейцы стали настаивать, чтобы ван Дейк вернулся на исходе лета, когда начнется охотничий сезон. Ван Дейк уже охотился с ними. Большая охота была развлечением, но развлечением жестоким. Выследив оленя, участники выстраивались в огромную дугу – чем больше народа, тем лучше – и шли через лес, загоняя зверя к реке. Очутившись в воде, олени не могли бежать быстро, и убивать их было легко. Алгонкинам жилось хорошо, пока оставались олени. Ван Дейк пообещал явиться. Какое-то время он продолжал поддерживать веселую беседу.

Было видно, что его откровенная дружба с индейцами заинтриговала молодого англичанина, так как потом тот спросил, всегда ли голландцы приятельствуют с туземцами.

– А вы, англичане, не потрудились изучить индейские обычаи?

Молодой человек помотал головой:

– Бостонцы желают лишь одного – избавиться от своих индейцев. Это не трудно. Им нужно только одно.

– И что же?

– Вампумы, – криво улыбнулся тот. – Бостонцы заставляют индейцев платить дань вампумами по числу мужчин, женщин и детей. Но те, как правило, не поспевают изготовить их в срок. Ну и взамен у них отбирают землю. Индейское население сокращается с каждым годом.

– А если платят?

– Тогда наши магистраты штрафуют их за преступления.

– Это за какие же?

– Мало ли, – пожал плечами Том. – В Массачусетсе преступление не одно, так другое. Наступит день, когда индейцев там не останется.

– Понятно.

Ван Дейк с отвращением посмотрел на молодого англичанина, испытывая желание ударить, но тут до него дошло: разве его соотечественники-голландцы лучше? Число алгонкинов в Новых Нидерландах ежегодно уменьшалось.