— А то, что тебе нужны деньги для оплаты операции! Или уже нет?

— Ты отлично знаешь, что да. И обещал помочь.

— Не отказываюсь — обещал! Потому что очень хотел тебя и был готов на все. Послушай, разлюбезная моя возлюбленная, неужели ты серьезно рассчитывала получить от меня деньги, ничего не дав взамен?

— Значит, ты меня обманывал?

— Почему же? Вовсе нет! Выходи за меня замуж — и деньги будут твоими. Я все еще хочу тебя, а ты по-прежнему нуждаешься в деньгах. Где же тут обман?

Джина прозрела теперь уже окончательно. Но как жестоко она ошиблась в этом человеке!

— Да, Сьюзен была права…

— Ага! Так она тебе все-таки наговорила про меня всякой гадости!

— Нет. Должна признаться: сегодня утром я совершенно случайно слышала ваш разговор на берегу. Не надо ее обвинять: мне лично она не говорила ничего. Оставим это, лучше вернемся к нашему разговору. Ты ошибаешься на мой счет, Эндрю. Деньги мне действительно нужны. И очень. Но это отнюдь не значит, что меня можно ими шантажировать. Так что вместе с обручальным кольцом возьми назад и свои обещания.

Она повернулась и вышла из комнаты. Вернувшись к себе, Джина вынесла на балкон большое плетеное кресло и устало опустилась в него. Итак, первый вариант провалился. Остался другой — единственный. Это Хэмилтон. Сейчас ситуация изменилась. Он уже не сможет пугать ее разоблачением перед женихом. Жениха больше не существовало, а потому отпала и сама возможность подобного шантажа. Но теперь речь должна была пойти о сделке: она уступает домогательствам Рея, а он платит ей нужную сумму. Если называть вещи своими именами… Да, это носит очень позорное название. А ведь какой-нибудь месяц-другой назад ей и подумать о таком было жутко. Но что теперь оставалось делать? Господи, если бы только она так не любила его! Насколько легче было бы пойти на подобный шаг!

21

Джина посмотрела на море. Над ним висели тяжелые черные тучи. До самого горизонта радами выстроились пенистые гребни высоких волн. Кругом сразу потемнело. Она еще никогда не видела настоящего тропического шторма и много слышала и читала о страшных ураганах, сметавших целые города.

Сверкнула первая молния. Через несколько секунд раздался сильный удар грома. Грозы девушка боялась с детства, поэтому тут же встала, внесла в комнату кресло и плотно закрыла дверь балкона, затем спустилась в гостиную.

Все, кто там находился, с тревогой следили через окно за разыгравшейся стихией. Вошла, прихрамывая и опираясь на трость, Бриджит. Джина пододвинула ей стул, приглашая сесть.

— Спасибо. Я хотела зайти за вами, Джина, но опоздала. Мне почему-то показалось, что вы непременно должны бояться гроз, штормов, ураганов. А сейчас здесь должно произойти нечто совершенно невообразимое.

— Надо закрыть все форточки и убрать лишние вещи с балконов.

— Эндрю все это уже, конечно, сделал, — заметила мисс Донахью.

Джина подняла ладонь, чтобы поправить растрепавшиеся волосы, и вдруг заметила, что Сьюзен очень внимательно смотрит на ее руку. Тут же последовал вопрос:

— А где же ваше обручальное кольцо?

Девушка также невольно оглядела свой осиротевший палец и, придав лицу безразличное выражение, небрежно ответила:

— Кольцо? Я его вернула Эндрю. Мы решили, что наш брак не состоится.

Бриджит и Сьюзен в изумлении посмотрели сначала на Джину, а потом на Эндрю. И вдруг дверь террасы распахнулась. На пороге выросла мрачная фигура в длинном черном дождевике.

— Рей! — воскликнули все разом.

— Да, это действительно я. Знаете, вы все меня просто изумляете! Вместо того чтобы изображать здесь счастливую семейную идиллию, закрыли бы, по меньшей мере, окна.

Он сбросил дождевик на пол и остался в своем обычном наряде: свитере и поношенных джинсах.