— Ваше высочество, — одновременно склонили головы присутствующие, и принцесса ответила легким наклоном головы и изящным пасом рукой.

— Доброго дня.

Принцесса встала рядом со мной, время от времени посматривая на выход, будто искала кого-то. Кого? На её провожатого никто внимания не обратил, будто все мы негласно заключили, что это телохранитель. Но это был вовсе не он.

— Можем начинать? Вроде все в сборе, — поторопил министр, но в его сторону раздались одновременно два голоса, принадлежащих жрецу и Лини.

— Нет, еще рано!

Я попытался скрыть усмешку. Жрец ждет Рьяна, но кого ожидает сама принцесса? Тень? Если, действительно, его, тогда где же он может пропадать?

— Думаю, можно начинать, — под удивленный и растерянный взгляд принцессы проговорил жрец, и в уже закрывающиеся двери вошел его высочество.

Сказать, что он произвел фурор, ничего не сказать. Двери за ним закрылись на несколько замков, были слышны лишь щелчки, а сам уже император прошел к жрецу, сев на трон.

— Ваше величество, — первым отмер я, склонившись перед новым правителем.

— Что это значит?! — прошипела Лини, — ты… жив?!

— Как и мой… дядя, — кивнул Рьян, бросив взгляд на фигуру, закутанную в плащ, — что же вы стесняетесь, милый родственник? Явите свету себя.

Естественно, являть он ничего не стал, а я на всякий случай отошел от него подальше, ближе к трону. Очная ставка. Единственным недостатком являлось то, что сейчас мы все здесь замурованы до окончания «церемонии». С той стороны стоит стража, среди которой я успел узнать императорского порученца.

— Что это значит, ваше преосвященство?! — зашипела разъяренной фурией Лини, неотрывно смотря на жреца.

— Я лишь провел ритуал для наследника в присутствии свидетеля. Разве не так, мистер Изумрудов? — обратился ко мне жрец, я кивнул, переводя взгляд на принцессу.

— Но это не по закону!

— Мне придется согласиться с принцессой, — нахмурился глава совета министров, — я до сих пор не понимаю, как принц так быстро выздоровел, или его состояние не было настолько тяжелым, как нас уверяли? Ваше высочество, пролейте свет, что вы имели в виду, когда спрашивали его выс… величество, жив ли он?

— Мне тоже интересен ответ на последний вопрос, дорогая сестренка. Поведай обществу, как же так получилось, — в его голос начали вплетаться стальные нотки, — что ты привела в церемониальный зал главу оппозиции?!

Министр удивленно перевел взгляд на фигуру, закутанную в плащ. Видимо, до этого слова императора о дяде он воспринимал иначе, мало ли у Рьяна родственников? Теперь же он осознал, кто перед ним стоит.

— Браво! — старший брат захлопал в ладони, скидывая капюшон и являя свету изуродованное лицо, — браво, мой тугодумный… племянник! А я-то всегда считал тебя лишь любимчиком отца, его безмозглой игрушкой, которой можно лишь управлять, а ты вон какой! Переиграл меня, да?

— Железная маска? — удивленно воскликнул министр, но его никто не услышал, не захотели слушать.

— Лини-Лини, как ты могла? А я ведь к тебе все время так хорошо относился, а ты выбрала благосклонность другого…брата, — покачал головой Рьян, грустно усмехнувшись.

И тут министра осенило, но сказать он что-то не решился. Воздух накалился. Искры, летающие между взглядами братьев, были почти ощутимы.

— Ты не прав,… братик. Тут дело не в благосклонности, а во взглядах. Вы с отцом трусы, которые только и умеют прогибаться под инопланетянами! Под такими, как… — презрительный взгляд девушки упал на меня, — он! Куан всегда был независимым государством, не нуждающимся во внешних экономических отношениях! Ты же выбрал не традиционный путь развития, а капиталистический.