Резко обернулась к двери — в таверну как раз входила группа из четырех адептов всё той же академии прикладной магии имени Визериуса Молниеносного, о чём недвусмысленно говорило изображение молнии на значках. Вот только у этих плащи были не красные, как почти у всех, что я здесь сегодня видела, а чёрные с тёмно-синей подкладкой и отторочкой, но всё с тем же росчерком молнии на груди. Некроманты? Что-то подсказывало, что да. Компания, среди которой выделялся высокий парень с косой челкой и серьгой-черепом тускло светящимся багровым в левом ухе, проследовала к барной стойке. Парни перекинулись несколькими весёлыми фразами с трактирщиком, от чего тот разразился громовым хохотом, после чего тот самый с косой челкой обернулся, обводя взглядом зал, видимо в поисках места, где бы присесть. И наши глаза встретились. Да, мне не стоило так пристально следить за ними, теперь же некромант, изогнув бровь вопросительно смотрел на меня, а я не нашла ничего лучше, чем опустить взгляд и уставиться на собственную чашку.

Приближение некроманта с косой чёлкой почему-то ощутила отчётливо. Точнее я чувствовала даже не его, невозможно чувствовать человека, а то, что, несомненно, было спрятано под мантией у него на груди. Что-то мощное, наполненное силой.

— Привет, — раздалось едва это нечто фонящее магией, оказалось от меня на расстоянии вытянутой руки.

— Трупов, — ответила автоматически, продолжая прислушиваться к собственным ощущениям.

А ощущения не радовали — чувство тревоги усиливалось.

Пауза, в течение которой отчаянно пытаюсь понять, почему привкус смерти на губах становится сильнее…

— Оригинально, — несколько потрясённо ответил парень. А затем совершенно без перехода: — Тут не занято? Ничего, если я присяду?

Оторвав взгляд от чашки, посмотрела на некроманта, и совершенно невольно кивнула. Просто улыбка на его смуглом лице сияла совершенно обезоруживающе, и ответить отрицательно оказалось довольно затруднительно, но всё же:

— Полагаю, вам будет гораздо удобнее за другим столиком, — вежливо, но непреклонно произнесла я.

Он улыбнулся шире, и беззастенчиво уселся на стул рядом со мной, чтобы подпев рукой подбородок, проникновенно поинтересоваться:

— А что такая хорошенькая девушка делает совершенно одна в таком месте?

И не давая ответить, продолжил:

— Впрочем, говоря откровенно, чем больше я на вас смотрю, тем отчетливее понимаю — вам в любом месте совершенно нечего делать без сопровождения. Кстати, вы в курсе, что в «Голубке» собираются в основном адепты с боевых факультетов, а они бабники ещё те!

Нет, я была совершенно не в курсе, но говоря откровенно:

— Знаете, чем больше с вами общаюсь, тем больше понимаю, что некроманты от боевиков недалеко уехали.

И улыбнулась в ответ, с намёком.

И вот казалось бы лучезарнее улыбаться уже было некуда — он смог. И просияв совершенно довольной физиономией, слегка наклонился и прошептал:

— Что вы, мы гораздо-гораздо…

Перебила его насмешливым:

— Любвеобильнее?

— Именно! — гордо ответил некромант.

И вид у него при этом был настолько невинный, словно он только что заверял меня в своих успехах на почве обучения. Улыбнувшись, я посмотрела на лестницу, в надежде увидеть Гобби и уже уйти из таверны, но в проходе было совершенно пусто.

— Вы кого-то ждёте? — поинтересовался мой настырный собеседник.

— Ну, такие девушки как я редко пребывают в одиночестве, — вернула ему его же слова.

А парень взял и расстроился. Искоса взглянув на него, пронаблюдала за тем, как гаснет лучезарная улыбка, опускаются плечи, чуть раскосые глаза наполняются неподдельной, но от того не менее притворной, грустью…

— Да бросьте, — не выдержала я.