Кухонька маленькая, в стиле камбуза, еще ванная и стиральная и сушильная машины, засунутые под винтовую лесенку. Все вместе напоминает интерьер маленького судна, много полированного тика и дуба, иллюминатор на входной двери и темно-синие капитанские стулья.

Новая спальня, в придачу к двуспальной кровати, может похвастаться встроенными шкафчиками и второй ванной, с видом на Тихий океан сквозь ветки деревьев. Генри установил плексигласовое окно в крыше над моей кроватью, так что я открываю глаза любой погоде, которую принесло за ночь.

Между студией и домом Генри есть застекленный проход, где он остужает испеченный хлеб.

В свое время он был профессиональным пекарем, да и сейчас не может устоять перед шелковистым прикосновением свежезамешанного теста.

В 17.29 я взяла сумку, пересекла двор и постучала по стеклу задней двери дома Генри.

Большую часть времени он оставляет ее незапертой, но, по молчаливому соглашению, мы уважаем уединение друг друга. Если только моя квартира не объята пламенем, Генри и помыслить не может, чтобы войти без разрешения.

Я заглянула через стекло и увидела, что Генри стоит у раковины, наполняя ее горячей водой, куда он выдавил длинную струю жидкого мыла. Он сделал три шага в сторону, чтобы открыть дверь, и вернулся к своему занятию. Я увидела кучку потемневшего столового серебра на столе, рядом с рулоном алюминиевой фольги и чистым полотенцем. Он поставил на плиту восьмилитровую кастрюлю, и вода только что закипела. На дне лежал кусок фольги. Генри добавил четверть стакана соды, а потом опустил в кастрюлю серебро.

— Ням-ням. Суп из столового серебра.

Генри улыбнулся.

— Когда я достал серебро из ящика, то увидел, как оно потемнело. Смотри сюда.

Я заглянула в кипящую воду и смотрела, как темнеет фольга, а темный налет исчезает с вилок, ножей и ложек.

— Это не повредит?

— Некоторые так думают, но в любое время, когда вы полируете серебро, вы снимаете тонкий окислившийся слой. Это узор фирмы Тоул, кстати. Каскад. Я унаследовал это от незамужней тетушки, которая умерла в 1933. Такого больше не выпускают, но на домашних распродажах можно найти.

— В честь чего такая красота?

— Серебром нужно пользоваться. Не знаю, почему я не думал об этом раньше. Это придает приему пищи элегантность, даже если мы едим здесь.

Он потыкал серебро щипцами, чтобы убедиться, что все полностью погрузилось.

— Я поставил в холодильник бутылку «шардонне» для тебя.

— Спасибо. А ты выпьешь вина за ужином?

— После того, как закончу это.

Он сделал глоток «Блэк Джека» со льдом, который обычно употребляет ближе к вечеру.

Я достала «шардонне», взяла в шкафчике два винных бокала, и наполнила свой наполовину.

Генри в это время использовал щипцы, чтобы переложить серебро из кастрюли в раковину с мыльной водой. После короткого полоскания, он выложил свежеотполированное серебро на ожидающее полотенце. Я достала из ящика другое полотенце и вытерла приборы. Накрыла на двоих кухонный стол, куда Генри положил свежевыглаженные салфетки.

Мы отложили наш разговор до тех пор пока не съели по две порции тушеного мяса. Генри накрошил в подливку кукурузный хлеб, но я предпочла его с маслом и домашним клубничным джемом. Влюблена я в этого мужчину, или что? Когда мы покончили с едой, Генри отнес посуду в раковину и вернулся за стол.

Я дала ему концентрированную версию того, что рассказал Саттон, и спросила:

— Где я могла слышать имя Майкл Саттон? Тебе оно ни о чем не говорит?

— Сразу не могу вспомнить. Ты знаешь, чем занимается его отец?

— Не очень. Он умер. Саттон сказал, что его родители умерли. У него есть два брата и сестра, но они не общаются.