— Что-нибудь случилось?

— Это мой день, чтобы писать. Я обдумываю пару идей, и мне нужно время для себя.

— Я ненадолго. Можешь писать, когда я уйду. Я думала, ты обрадуешься.

— Я радуюсь. Просто у меня голова занята другим.

Раздевшись, она прижалась к нему, проводя руками по его бедрам. Он уже был готов. Она поцеловала его, губы мягкие и открытые, потом опустилась перед ним на колени. Он взял ее за руки и поднял, поцеловав ее с той силой, которой она всегда хотела от него. Улыбаясь, она поставила босые ноги на его, и они дошли до кровати.

Секс был хорош. Он всегда был хорошим, но сейчас ему хотелось покончить с этим и убрать ее с дороги. Судьба была разрушительницей. Ее энергия была, как горячая масса, влажная тряпка, прижатая к его лицу. Он едва мог дышать. Она, должно быть, почувствовала его отстраненность, потому что вцепилась в него, как осьминог, руками и ногами. Ей требовалось его полное внимание, и она делала все, что могла, чтобы завести его еще на один раунд.

Джон оттолкнул ее руку.

— Хватит. Я устал.

— Не будь такой какашкой. Ты никогда не отказывал мне раньше.

— Я не отказываю. Чего ты от меня хочешь? Мы только что занимались любовью.

Судьба повернулась на бок и оперлась головой на руку.

— Знаешь что? Мы должны быть вместе. Мы хорошо подходим друг другу.

— С чего ты взяла?

— Я это почувствовала с первого раза, когда мы встретились. Как будто мы были вместе в другой жизни.

— Ага, конечно.

— Нет, я серьезно. Как будто бы я тебя помню.

— А как насчет Кредо? Сколько реинкарнаций ты разделила с ним?

— Не смейся. Он скучный. Вечно хандрит. Я устала до смерти от него, его родителей и этого дурацкого города. Очень хочется уехать отсюда к чертовой бабушке.

— Я думал, что автобус принадлежит Кредо.

— Кто говорит про автобус? Для этого есть большой палец. Я всю страну объездила автостопом, до того, как с ним связалась. Беременная, потом с ребенком на руках. Всегда найдется парень, который притормозит и предложит подвезти. Ты идешь, куда тебя занесет ветром.

— Попутного ветра, но оставь меня в стороне от этого.

— Где твоя жажда приключений? Разве тебе не хочется взлететь?

— Не особенно. Как насчет твоего ребенка? Ему может не понравиться таскаться туда-сюда ради твоего каприза.

— Я оставлю его с Кредо. Танцор в восторге от Деборы. Он будет счастлив.

— Ты не можешь этого сделать. Ты говорила, что он даже не его ребенок.

— Ты думаешь, что дети это имущество? Мой, твой, его? Танцор — дитя вселенной. Он найдет свою собственную тропу в жизни. Я ему для этого не нужна.

— Ему одиннадцать. Ты не можешь просто бросить ребенка и сбежать.

— Я его не бросаю. Я думаю о том, что лучше для него. Дебора все равно считает, что я дерьмовая мамаша, и может быть, она права. По крайней мере, с ней у него будет нормальная жизнь. Нам с тобой хорошо вдвоем. Мы можем уехать куда угодно. Нова Скотия. Ты там когда-нибудь был? Мне нравится, как это звучит. Нова значит «новая», но что такое «скотия»?

Судьба положила руку Джону на грудь и закинула на него ногу.

Ее плоть была горячей, и от веса ее ноги он почувствовал напряжение. Он ощущал ее лобковые волосы, прижатые к его бедру, как мочалка.

— Хорошая идея, но ничего не получится.

— Почему?

— Вот несколько свежих новостей. Мне восемнадцать. Я живу дома. Через два месяца я пойду в колледж. У меня даже нет работы.

— У меня тоже. Кому нужна работа, когда можно попрошайничать? Ты бы видел их в Хэйте.