– Это имеет смысл для нас, мама.

– Для вас – может быть, но не для меня. Наша компания только что получила крупный заказ. Мы должны построить в Сан‑Франциско новый медицинский центр. У тебя не будет ни одной свободной минутки ни для жены и ни для кого. Я… я очень рассчитывала на тебя, Майкл. В ближайшие два‑три года тебе придется очень много работать, чтобы с тобой начали считаться в деловом мире. И потом… Откровенно говоря, дорогой, мне очень не хотелось бы, чтобы ты спешил с женитьбой.

Последняя ее фраза прозвучала намного мягче, чем все предыдущие, и в душе Майкла проснулась надежда.

– Нэнси – настоящее сокровище, мама. Она не будет отвлекать меня от работы и не станет помехой тебе. Она просто чудо, и…

– Может быть, и так, но я не думаю, что Нэнси подходящая жена для тебя. Ты подумал о неминуемом скандале?..

Теперь в глазах Марион сверкало нескрываемое торжество. Она готовилась нанести последний, убийственный удар, и Майкл, не знавший, что за козыри могут быть у матери в рукаве, невольно задержал дыхание и едва не зажмурил глаза. Он чувствовал себя беспомощной жертвой – полевой мышью, на которую в ночной темноте бесшумно несется что‑то крылатое, хищное, огромное.

– О каком скандале?

– Разве твоя девушка не рассказывала тебе, кто она такая?

О боже!.. Что значит – «кто она такая»?

– Что ты имеешь в виду? – внезапно пересохшие губы едва повиновались ему.

– Только то, что ты совсем ее не знаешь. Вот, взгляни‑ка на это…

Марион грациозно наклонилась и, поставив на ковер чашку с блюдцем, тут же выпрямилась. Встав с кресла, она подошла к стоявшему в углу столу и достала из нижнего ящика пухлую картонную папку. Вернувшись к камину, она молча протянула ее сыну.

– Что это?

– Это отчет частного сыскного бюро. Я просила их выяснить, что собой представляет твоя маленькая художница, и, говоря откровенно, то, что я узнала, мне очень не понравилось.

Эти последние слова были преуменьшением. Получив отчет сыскного бюро, Марион пришла в ярость.

– Пожалуйста, не спеши и внимательно прочти эти документы.

Не спешить и не волноваться было выше его сил, и – действуя почти против своей воли – Майкл открыл папку и начал читать. Из первых же страниц досье он узнал, что отец Нэнси погиб в тюрьме, когда она была еще младенцем, а мать умерла от алкоголизма два года спустя. В короткой справке указывалось также, что отец Нэнси отбывал семилетний срок за вооруженное ограбление.

– Очаровательная семейка, не правда ли, дорогой? – В голосе Марион сквозило презрение, и Майкл, не сдержавшись, с такой силой швырнул папку на пол, что листы из нее разлетелись по всей библиотеке.

– Я не буду читать эту мерзость!

– Можешь не читать, но на этой мерзости ты собираешься жениться.

– Какая разница, кем были ее родители? Разве Нэнси виновата, что ее отец был преступником, а мать пила?

– Нет, это не ее вина, а ее несчастье. И оно будет твоим, если ты на ней женишься. Будь разумным человеком, Майкл! В самое ближайшее время ты вступишь в мир бизнеса и будешь заключать сделки на миллионы долларов. Твоя репутация должна быть безупречной. Малейший намек на скандал погубит нас, понимаешь? Твой дед, старый Эйб Коттер, основал это дело больше пятидесяти лет назад, а теперь ты готов все поставить под удар из‑за какой‑то юбки. Не сходи с ума, Майкл! Тебе уже давно пора было вырасти. Беззаботная юность кончилась, вернее – кончится ровно через две недели. – Тут она взглянула на сына, и лед в ее взгляде обжег Майкла, словно самое горячее пламя. – В общем, я даже не собираюсь обсуждать с тобой этот вопрос, Майкл. У тебя нет никакого выбора.