Не желая пропустить ничего интересного, Кори быстро последовал за своей старшей сестрой, подошел к окну и тоже попытался выглянуть наружу.

Я повернулся к Хлое.

– Мне так жаль, детка. Это моя вина.

– Джекс, наша дочь обвела тебя вокруг пальца, – вздохнула Хло. – Ты слишком сильно балуешь ее и никогда не наказываешь.

– Ну, она же маленькая папина  дочка. – Я улыбнулся ей, пытаясь разрядить обстановку.

– Но как София будет воспринимать нас всерьез, если мы не будем требовать никаких наказаний за то, что она делает неправильно? Ты же знаешь, что нам нужно держаться единым фронтом в воспитании. Она не должна видеть, как я расстраиваюсь из за чего то, а потом видеть, как ты улыбаешься и дразнишь ее, как будто ничего не случилось.

– Я знаю, Хло. И вовсе не пытаюсь подорвать твой авторитет. Это действительно моя вина – я щекотал ее и этим вызвал вспышку ее хихиканья. – Я сократил расстояние между нами и одарил Хлою своим невинным щенячьим взглядом, который всегда заставлял ее смеяться. – Мне очень жаль. Пожалуйста, не сердись.

И тут же жесткое выражение на ее лице смягчилось. Она вздохнула и покачала головой.

– Иногда ты просто невыносим, Джекс. И почему я всегда должна быть плохим полицейским, когда Соф делает что то не так?

– О, я думал, мы еще до ее рождения договорились, что я буду хорошим копом, а ты – плохим.

Я криво усмехнулся и обнял ее руками за талию.

Хлоя закатила глаза.

– И разве это справедливо по отношению ко мне? Ты станешь самым крутым отцом на свете, а меня она возненавидит, и у нее будет еще одна причина игнорировать меня, когда она станет подростком.

– Ну, если это поможет, я постараюсь замолвить за тебя словечко, – подмигнув, поддразнил я ее.

Она рассмеялась.

– И почему я думаю, что ты не будешь стараться изо всех сил? – поддразнила она меня в ответ, игриво хлопнув ладонью по моей груди.

Я усмехнулся.

– Не волнуйся, детка. Софи – хороший ребенок. И никогда не сможет возненавидеть тебя. Ты же знаешь, что она очень высокого мнения о тебе. Соф очень напоминает мне тебя, когда мы были детьми.

Это вызвало улыбку на ее лице.

– Чем же?

– Ну, как и ее прекрасная мать, Софи самоотверженна и имеет самое большое сердце. Это видно по тому, как она заботится о Кори, когда они играют вместе.

Я посмотрел на Софи и Кори, стоявших у окна. Хлоя проследила за моим взглядом. София принесла из детской свой табурет и поставила его перед окном. А на табурете стоял Кори. Теперь он стал достаточно высок, чтобы выглянуть в окно и увидеть грузовик службы перевозок по соседству, он смеялся и прижимал палец к стеклу с явным ликованием. Вместо того, чтобы тесниться рядом с ним, Софи стояла прямо позади своего младшего брата. Рассказывая Кори о том, что делают люди снаружи, она обняла брата и выглядывала в окно из за его плеча.

Когда я снова повернулся к Хлое, на ее лице сияла сентиментальная улыбка и блеск в глазах, который появился, когда она стала матерью.

– Видишь, – тихо сказал я, – она вырастет замечательной, – Хлоя встретила мой пристальный взгляд, ее глаза были полными слез от волнения. Я наклонился к ней поближе и прошептал. – У нее мать – идеальный образец для подражания.

– Ох, Джекс. – Ее голос дрогнул. – Ты всегда знаешь, что сказать.

– И поэтому ты меня любишь, – игриво заметил я.

– Это одна из бесчисленных причин, почему я люблю тебя.