|
Что ведают они об орестейских тенях, о долге возмездия, о роковых хитросплетениях вины и безвинности, о том, как ты против воли вживаешься в шкуру убийцы, срастаешься с его виной, что ведают они о кровавых законах примитивной, первобытной справедливости и беспощадной хватке эриний, которые сторожат твои воспоминания и ждут не дождутся, когда же ты, наконец, их отпустишь? Невидящим взором смотрел я на людей вокруг, они проплывали передо мной, недосягаемые, как диковинные птицы иных столетий, и я почувствовал острый укол зависти и отчаяния оттого, что никогда не буду таким, как они, а вопреки всему до конца своих дней обречен жить по законам страны варваров и убийц, страны, которая не отпускает меня и от которой мне никуда не деться -- разве что ценой позорной капитуляции или самоубийства. XV --Пойдешь со мной на дело? -- спросил меня Роберт Хирш. --Когда? Хирш рассмеялся. --А ты пока что не изменился. Спрашиваешь когда, но не спрашиваешь куда и зачем. Значит, законы Руана, Лана, Марселя и Парижа все еще действуют. --Да я примерно догадываюсь, о чем речь, -- заметил я. -- Крестовый поход. За обманутого Боссе. Хирш кивнул. --Боссе сдался. Он два раза был у этого мошенника. Во второй раз тот его мгновенно, хотя и вежливо, выставил, пригрозив заявить в полицию о шантаже, если Боссе посмеет явиться снова. Боссе, конечно, струхнул -- этот вечный эмигрантский панический страх, что его выдворят, -- и опустил руки. Мне Джесси все рассказала. От нее я и фамилию этого мерзавца знаю, и адрес. Сегодня около двух у тебя найдется время? --Конечно, -- ответил я. -- Для такого дела всегда. К тому же Реджинальд Блэк на два дня уехал. Когда он в отъезде, контора закрыта. Мне он торговать не позволяет. Очень удобно. Жалованье-то идет. --Хорошо. Тогда давай сперва пообедаем. В "Дарах моря". --Нет уж, сегодня я тебя приглашаю. Мне тут неплохой приработок выпал, и вчера со мной расплатились, а потратил я куда меньше, чем ожидал. Я знаю другой рыбный ресторан, давай там все и прокутим. Хирш бросил на меня пристальный взгляд. --Что с Марией Фиолой разругался? --С чего ты взял? Мы не в тех отношениях, чтобы разругаться. --Нет? --Да нет же, Роберт. Он покачал головой. --Ты особенно не тяни. Такая женщина долго одна ходить не будет -- при таком-то лице и на таких-то ногах. Куда пойдем? --В "Морской". Дешево и сердито. Крабы там дешевле, чем в других местах гамбургеры. Как, кстати, зовут того стервятника, к которому мы потом отправимся? --Блюменталь. Адольф Блюменталь. Это с ума можно сойти, сколько евреев Адольфами назвали. Ну, этого-то хоть не зря. --Он знает о твоем визите? Хирш кивнул. |
