Он кричал весь день, и я знал, по чьему приказу
его убивают.
--Ты хоть что-нибудь смыслишь в этом деле? -- беспокоился Мойков. --
Пятьдесят долларов -- приличные деньги.
--Не слишком много, но кое-что. А кроме того, что мне еще остается?
Надо же с чего-то начинать.
--Где ты этому научился?
--В Париже и в одном музее в Брюсселе.
--Что, работал? -- с изумлением спросил Мойков.
--Прятался.
--От немцев?
--От немцев, которые вошли в Брюссель.
--Чем же ты там еще занимался?
--Французский учил, -- ответил я. -- У меня был учебник грамматики. Как
и сейчас. Летом, когда музей закрывали, было еще не темно. А потом мне
выдали карманный фонарик.
Мойков понимающе кивнул.
--И что же, музей не охраняли?
--От кого? От немцев? Они бы и так взяли, что захотели!
Мойков рассмеялся.
--Да уж, жизнь, она чему только не научит. Я, когда в Финляндию бежал,
почти случайно прихватил с собой карманные шахматы. Пока прятался, играл сам
с собой почти беспрерывно, лишь бы отвлечься. И постепенно стал вполне
приличным шахматистом. Потом, в Германии, шахматы меня кормили. Уроки давал.
Вот уж не думал, не гадал. И ты всегда занимался антиквариатом?
--Примерно так же, как ты шахматами.
--Я так и думал.
Не мог же я ему рассказать про Зоммера и про мой фальшивый паспорт. В
паспорте, кстати, было указано, что Зоммер по профессии антиквар, и на
острове Эллис какой-то инспектор даже меня экзаменовал. Я выдержал экзамен:
очевидно у Зоммера и в Брюсселе я и вправду кое-чего поднабрался Причем
решающими оказались именно мои познания в китайской бронзе. Как ни странно,
инспектор, по счастью, тоже кое-что в ней смыслил. Верующие христиане,
вероятно, сочли бы случайную общность наших интересов милосердной волей
провидения.
С улицы я еще издалека заслышал характерную припрыжку Лахмана. Мойкова
позвали к телефону. Лахман, ковыляя, ввалился в плюшевый будуар. Он тут же
углядел мою бронзу.
--Купил? -- спросил он с порога.
--И да, и нет.
--Промашка, -- категорично заявил он. -- Сразу видно, что ты новичок. В
торговле надо начинать с малого. С мелких вещиц, которые нужны каждому.
Носки, мыло, галстуки...
--Четки, иконки, -- подхватил я. -- Особенно еврею, как ты.
Он отмахнулся.
--Это совсем другое. Для этого дар нужен. А у тебя какой дар? Так,
нужда одна! Впрочем, о чем это я? -- Он воззрился на меня горящим взором. --
Все впустую, Людвиг! Она все забрала и сказала, что будет с этими святынями
по вечерам за меня молиться! Мне-то что от ее молитв! При этом зад у нее,
как у королевы! Все попусту! Теперь она хочет иорданскую воду. Воду из
святой реки Иордан! Где, спрашивается, я ее достану? Просто сумасшедшая
какая. |