– Но…

В темноте раздался приглушенный смех, и в грудь Стивенсу уперся твердый набалдашник трости.

– Ну как? – спросил Таннахил.

– Ого!

– Позвоните мне завтра утром, думаю, что еще до конца рождественских праздников мы договоримся о встрече. Вы хотите спросить о чем‑нибудь еще?

– Да. – Стивенс заколебался. У него был еще один вопрос, ответ на который мог бы стать ключом к разгадке. Все равно рано или поздно Таннахилу придется на него ответить. Он медленно проговорил: – В газетах написано, что травма серьезно повлияла на вашу память. Что вы сами думаете по этому поводу?

Воцарилось молчание. Наконец Таннахил все же заговорил:

– Я ничего не помню из того, что было со мной до прихода в сознание в больнице. Я в состоянии говорить, думать, рассуждать, но ничего не помню. Я даже не знал, как меня зовут, пока мне этого не сказали. – Он напряженно засмеялся. – Конечно, все это усложняет ситуацию. А теперь, мистер Стивенс… – он помолчал, потом очень серьезно продолжил: – Надеюсь, что вы понимаете, какую важную информацию я вам сообщил. Об этом не знает ни одна живая душа. Я сделал это, потому что вы мне кажетесь честным человеком, а мне нужны честные помощники.

– Вы всегда можете рассчитывать на меня, – произнес Стивенс.

– Вы никому не дадите этих сведений без моего согласия?

– Никому.

Стивенс вернулся в машину и несколько минут сидел в ней, размышляя о том, что предпринять дальше. Он чувствовал себя утомленным, но – одновременно – полным желания продолжать начатое. Слишком много вопросов еще оставалось без ответа. Почему кто‑то пытается утверждать, что дядя и племянник – одно и то же лицо? И почему все – даже он – считали это возможным, вместо того, чтобы со смехом отмести эту нелепую мысль? Только потому, что дядя ушел из жизни в те дни, когда племянник исчез из больницы? Какое отношение ко всему этому имели маски, которые (он мог поклясться) можно было носить без страха быть узнанными? На мгновение Стивенсу показалось, что он грезит наяву.

Но один ключ у него уже был, это упоминание Таннахила о Мистре Ланет.

Стивенс завел машину и поехал в сторону Вальдорф Армс. У него не было никакого конкретного плана, но была непоколебимая убежденность в том, что этот дом может быть центром, из которого осуществлялось руководство: иначе он не упоминался бы так часто в документах «Мексиканской импортирующей компании».

Он припарковал машину возле Вальдорф Армс, но вышел не сразу. В темноте перед ним смутно вырисовывались очертания необычной куполообразной постройки. Со стороны фасада, однако, это было вполне обыкновенное здание, немного старомодное, построенное из кирпича. Стивенс уже собирался выйти из машины, когда увидел, что к дому быстро направляется маленький человек. Он сразу же узнал коротышку с огромным носом, который вчера набросился на него с ножом. Когда Стивенс выбрался на тротуар, нервы его были натянуты до предела: он уже знал, что ступил на опасную стезю.

5

Стивенс наблюдал, как коротышка быстро достиг входа и вошел внутрь. Стремительно двинувшись за ним, адвокат бесшумно остановился у двери и через стекло начал рассматривать холл. Индеец стоял у стойки с периодикой и читал газету, название которой с небольшого расстояния можно было рассмотреть: «Альмирант геральд». Стивенсу удалось понять, что коротышку заинтересовала статья о Таннахиле. Дочитав, Тезлакодонал сунул газету под мышку и двинулся в сторону лифта. Он кивнул лифтеру, но прошел мимо него и направился дальше в глубь холла. Там индеец остановился у одной из дверей, достал ключ, повозился мгновение с замком и исчез. Больше он не появлялся.

Стивенс перелез через заграждение и медленно пошел вдоль здания.