|
Ты чувствуешь больше, чем хочешь показать. Я права? Грин полез в карман — Иван был уверен, что за ножом — и вытащил связку ключей. Присел рядом с вампиршей, готовно протянувшей руки. Иван, несколько секунд молча наблюдавший за этим безумным действом, наконец обрел дар речи и выдохнул: — Грин, что ты делаешь, опомнись! — «Браслеты» с нее снимаю, — сказал Грин буднично и спокойно. — Чч-ч… замок заело. Ивану вдруг стало страшно, как никогда. Дикий, цепенящий ужас сделал все его тело ватным, а ноги — непослушными. На его глазах Грином овладевал дьявол. Иван увидел, как это бывает. Его замутило от мысли о том, чем это может кончиться — но он не мог выдавить ни единого слова. Грин отшвырнул наручники в сторону. Девка даже не попыталась напасть — но она сделала хуже: привалилась головой к плечу Грина, дружеским, теплейшим движением. По разумению Ивана, Грин должен бы был отпрянуть в сторону, содрогнувшись всем телом, но он даже не пошевелился. Он смотрел на запястья вампирши — сквозь обугленную плоть просвечивали белые кости, но при этом тварь могла двигать пальцами, будто были целы ее сухожилия и нервы. «Фикция, — думал Иван, обливаясь холодным потом, но все еще молча. — Иллюзия. Она делала вид. И теперь делает вид… Господи!» Он принялся молиться про себя, от этого сделалось полегче — но только ему. Грин по-прежнему сидел на полу рядом с девкой и не скидывал ее голову с плеча. И от прикосновения к ходячему мертвяку ему не было ни страшно, ни отвратительно; только между бровями пролегла пара ассиметричных морщин, а взгляд стал таким же болезненно мечтательным, как и у твари. — Линия… — пробормотал Грин задумчиво. — Ты тоже видишь эту линию? В смысле — чуешь? Вампирша тихонько потерлась щекой об его плечо: — Когда меня зовут. Умирающие. Чтобы я помогла им уйти с миром. Грин вдруг улыбнулся, опасно, как на охоте, и рывком повернул к себе ее лицо: — Тонька, — сказал он очень тихо, — да, мне нравится убивать… вас. Любовь? Не знаю, но… в чем-то ты права. И ты говоришь, что те, убитые — сами подставились? Смертники? Линия? — Отпускаешь уставших, — ответила девка еще тише. — Это милосердно. Я слышала, ты убил кого-то, нарушившего Кодекс… Благородно… Но я думала о другом. О том обмене Силой, который… бывает только по любви, по любви и боли… по общей боли… это очень наше, экселенц. Ты ведь это еще с гор понимаешь… Грин ухмыльнулся, причем, как показалось Иван, несколько даже польщенно. Снова облизнул губы и кивнул. Иван не выдержал и тряхнул его за плечо. — Ты что, Грин?! — окликнул он более грубо, чем хотел. — Ты же хотел выяснить, где эти гады собираются! Ты забыл? Грин обернулся, длинно и медленно проведя ладонью по щеке вампирши. Секунду у него был вид человека, которого внезапно разбудили, но он достаточно быстро собрался. — Погоди, — сказал он, хмурясь. — Какая разница… Это уже не так важно. Я должен кое в чем разобраться. Иван воздел руки. — Грин, что ты творишь? Прости, но я уже понимать перестал. Грин встал с пола и принялся крутить перстень. Вампирша наблюдала за ним, глядя снизу вверх светящимися глазами. — Знаешь, Ванюха, — сказал Грин после сильно затянувшейся паузы, — нам с тобой надо поговорить. С глазу на глаз. По делу. — А эту? — Иван показал на девку стволом. — Грохнуть? — Нет, — отрезал Грин, и глаза у него тоже светились. — Пойдем в кухню. — Чтоб она смылась? — спросил Иван недоуменно. |
