Вот впереди замерцал свет – не выжигающий глаза, а уютный, неяркий. И тут же раздался окрик:

– Стой, кто идет?

– Сталкеры, – крикнул Крот в ответ, осторожно опустив девушку на шпалы.

– Знаю я вас, шпана кожуховская. Поворачивай обратно, пока я тебе пилюлю свинцовую не прописал! – крикнули с блокпоста.

– Спросите начальника охраны – недели не прошло, как мы через вашу станцию на Волгоградку шли.

– Чего ты мелешь? Какая Волгоградка? Через нас туда никто не ходит.

– Это же Пролетарская?

– Нет, Римская! – заорали в ответ. – А если тебе на Пролетарку надо, так иди обратно по туннелю, дойдешь до Крестьянской Заставы, там и на Пролетарку переход.

– Со мной девушка, она больна. Мы не дойдем.

– Да откуда ж вы здесь такие взялись? Тут и не ходит почти никто, только кожуховские.

– Мы через люк в туннель попали. Это я перепутал – думал, к Пролетарке идем.

– Ладно, положи автомат на шпалы, чтоб я видел, и без фокусов. Меня ребята сзади прикроют, если что.

К ним приблизился один из охранников. Вгляделся в бледное лицо Искры. Присвистнул.

– Ладно, сдавай оружие, отведем вас в караулку. Там и оставим до выяснения, не обессудь.

Кроту уже было все равно. Их отвели в небольшую комнатку с кафельными стенами, где стояли две койки, застеленные байковыми одеялами. Он устроил поудобнее Искру. Начальник караула, оказавшийся нормальным мужиком, не вредным, принес им даже по чашке грибного чая. Но выпил все Крот – Искра заснула, едва коснувшись головой подушки. Крот тоже отключился сразу. А проснулись от знакомого голоса:

– Ну конечно, они самые.

Крот глазам своим не поверил – перед ними, целый и невредимый, стоял Айрон, которого он уже считал погибшим.

– А ты как здесь оказался? Тоже шел по Волгоградке? А Федор? Что с ним? Погиб?

– Давайте по порядку, – буркнул Айрон. – Федор, когда я с ним попрощался, был жив и даже не ранен.

– А где вы распрощались?

– Да здесь, недалеко. В общем, если с самого начала, то когда эти твари начали сбегаться отовсюду, мы с Федей одним махом взлетели вверх по лестнице, потом еще куда-то полезли. Рванули, что твои лошади, – и оказались на третьем транспортном кольце в результате. Это я сообразил, где мы, – а Федя-то на поверхности вообще не ориентируется. Ну, мы и решили – пойдем пока по нему, а там видно будет. Долго мы шли, а места все незнакомые. То есть, даже мне незнакомые, а уж Феде – и подавно. Но он ничего, молодцом сначала держался. Вокруг – тишина, только псы бродячие воют. Машин гнилых полно, и чуть ли не в каждой – по пассажиру, а то и не по одному. Слизни эти мерзкие ползают. Красота, в общем. Потом понял я – надо что-то менять, иначе этак мы до утра идти будем. И тут как раз увидели мы сверху еще одну железную дорогу – и Федор говорит: пошли по рельсам, мол, они, наверное, к вокзалу выведут, мне так рассказывали. А в какую сторону идти, не знаем даже. Ну, прикинули, где должен центр города находиться, – вот, думаю, забавно будет, если ошибемся.

Ну вот, идем мы, значит, по рельсам, вокруг такое же запустение – домишки-развалюхи по бокам изредка попадаются, где-то вдали трубы торчат, собаки воют, а может, и не собаки. Прошли платформу какую-то, потом еще немного и видим – впереди мост, а на мосту том поезд стоит, вроде обгорелый. И тут Федя заволновался и начал мне что-то про поезд-призрак толковать. Я думаю – плохо дело. Совсем у Феди крыша поехала. Стал его уговаривать дальше идти – мол, скоро рассвет, надо скорей под землю. А он отвечает – успеем еще под землю-то.