— Друзья. Конечно. Я хочу гораздо большего, как вы догадываетесь. Но я не тороплюсь.

— Как осмотрительно, — сухо пробормотала она, — если учесть, что я еще замужем.

— Мне не нужно напоминать об этом. Вы все еще влюблены в своего мужа.

Она застыла, потом отвернулась и двинулась к выходу.

— Думаю, нам не следует это обсуждать.

— Пожалуйста, — он взял ее за руку, — я прошу прощения. Мы такие разные, так по-разному воспринимаем друг друга. Знаете, в каком-то смысле я всю свою жизнь думал о вас. Одно памятное утро. И с тех пор вы навсегда врезались мне в память, я никогда не забывал ни вас, ни вашей сестры.

Они медленно шли по галерее, и постепенно напряжение отпустило Сабрину. Дмитрий рассказывал о себе, особенно о репортере, который как бы усыновил его и его сестер, после того как сфотографировал их в посольстве.

— У него не было детей, и мы стали его семьей. Он устроил моего отца на новую работу, отправил нас в школу, помог мне получить стипендию в Кембридже, даже пытался найти мне жену. — Дмитрий улыбнулся. — В этом он не преуспел.

Они приближались к концу галереи.

— Я знаю, что остался в вашем прошлом, — сказал Дмитрий. — Но вы должны понять, что вы и ваша сестра снились мне с детства, пронизали всю мою жизнь, неожиданно появляясь, когда я меньше всего вас ждал… иногда, извините меня, в очень неподходящее время.

— Вы имеете в виду, когда вы были с другими женщинами?

— Даже тогда.

Он продолжал говорить, но Сабрина больше его не слушала. Он описал ее сны о Гарте, и его слова вернули этот сон: прикосновение Гарта к ее руке, его губы на ее губах, его спокойный голос, его полные желания глаза, обращенные к ней, теплоту их тел, когда они лежали рядом после акта любви. Одиночество нахлынуло на Сабрину, она ощутила себя потерянной.

«О любовь моя, моя милая любовь, я тоскую по тебе, ты мне нужен, я не могу вынести…» — Она подавила в себе этот молчаливый крик и снова стала прислушиваться к Дмитрию.

— …ваша красота и мужество, — говорил он. — И ваша радость жизни. Наверное, я всегда любил вас, потому что вы показали мне все это, когда я был молод, а с тех пор я ни у кого их так и не видел. Я всегда надеялся, что когда-нибудь встречу вас и дам вам такую же мечту под стать моей. Я никогда не думал, что найду вас через трагедию.

Внезапно Сабрина ощутила, что ее хоронит под собой его настойчивое желание вернуть прошлое. «Мне надо уйти от этого. Я не могу дышать, я не могу думать… Я хочу свою сестру. Я хочу свою семью. Я хочу Гарта».

— Стефания, что случилось? Я сказал что-то не то? Учащенно дыша, она пыталась улыбнуться.

— Слишком много разговоров о прошлом в тот момент, когда я стараюсь построить новую жизнь. Давайте вернемся к остальным.

— Но подождите, мы ведь друзья? Если я пообещаю не говорить о прошлом, мы остаемся ими?

— Да. Конечно.

«Ну почему все на меня давят? Почему хотят приспособить к своим собственным желаниям? Почему не дадут возможности быть самой собой? Я приспособилась бы под желания Гарта, потому что он никогда этого не требовал. Даже не просил. И не попросит».

— Конечно, мы друзья, — произнесла она, возвращаясь на вечер. Но она тут же забыла о нем из-за приближавшегося дня свадьбы Габриэль. Чтобы заставить себя не думать о Гарте, она старалась сконцентрироваться на деталях, с которыми великолепно справилась бы одна миссис Тиркелл. И когда начали собираться гости, она поняла, что ей удалось создать обстановку, которая восхитит Габриэль, но не позволит выбросить из головы Гарта.