Крэйг заверил, что она может.

«Не думаю, что могу все устроить этим вечером, — хмурясь, подумала Жаклин, когда выезжала из города на довольно приличной скорости. — Все это достаточно напоминает выпас овец. Глупые создания продолжают бродить в джунглях. Только некоторые из них не овцы, а волки в овечьей шкуре».

Ворота в Гондал были закрыты и заперты на засов. Неплохое начало для главы, подумала Жаклин, притормаживая машину до полной остановки перед изгородью. Книга, книга — продолжение к «Обнаженной» — ее долгожданный приз, ее надежда на лучшее будущее… Что с ней будет? В данный момент шансы на ее завершение выглядели весьма туманно.

«Я не буду сейчас думать об этом, — сказала она себе. — Я, вероятно, не буду думать об этом и завтра. О, черт. Как же пробраться внутрь? Я должна проникнуть туда. Мне нужно это письмо, если он нашел его, а также остальные, которые он, возможно, получил; нет срочной необходимости переговорить с Шерри, но мне бы хотелось убрать этот маленький вопрос с повестки дня, после чего я могу сконцентрироваться на более важных пунктах; и я должна проверить книги Катлин. Слишком много надо сделать, и слишком мало для этого времени…» Она вышла из машины и погремела по воротам. Затем покричала. Ни то ни другое не вызвало никакой реакции. После некоторого размышления Жаклин подвела свою машину поближе к воротам, забралась на капот и перебросила сумочку через изгородь. Та приземлилась с глухим шмякающим звуком и вызывающим печаль звяканьем. Что-то разбилось. Она надеялась, что это всего лишь фонарик, а не что-нибудь более гадкое, типа бутылочки с йодом. Не без труда Жаклин последовала за сумкой, продрав треугольную дыру на коленке и вымазав ржавчиной обе руки.

Когда она поднялась, то была заметно смущена, обнаружив, что за ее действиями наблюдала публика. Мэриби ела яблоко. Она выплюнула собранные семечки и заметила:

— Ты порвала штаны.

— Вижу, — ответила Жаклин.

— Там сзади здоровенная дыра в изгороди. — Мэриби сделала жест рукой с зажатым яблоком. — Ты могла бы пролезть там.

— Могла бы, если бы знала о ней, — ответила Жаклин, превосходно понимая, что весь сарказм, обращенный в сторону этой юной садистки, попросту бесполезен, но не могла удержаться. — Почему ты не крикнула мне, когда я поднимала свою… когда я пыталась вскарабкаться?

— Ты выглядела забавно, — сказала с ухмылкой Мэриби.

— Хм… Я так счастлива, что позабавила тебя. Почему ты не в школе?

— Мама приехала и забрала меня в полдень. Она не сказала мне почему. — Мэриби еще раз откусила яблоко. — Полагаю, это из-за убийства.

— Дети говорят о нем?

— Да, кое-кто. Джон Хантер — его отец заместитель шерифа — сказал, что это была тетя Катлин. — Мэриби начала глодать сердцевину яблока.

Жаклин находила это занятие крайне отталкивающим. По правде, ей все меньше нравилась Мэриби, она считала девочку отвратительной, что было несправедливо по отношению к ребенку. Почему она должна демонстрировать какие-либо чувства по отношению к тете, которую не помнила?

Жаклин зашагала по подъездной дорожке. Мэриби засеменила рядом.

— Ты принесла печенье?

— Нет.

На самом деле в ее сумочке лежало немного печенья, но она была не в настроении делиться им с Мэриби.

— А это тетя Катлин?

Жаклин остановилась. Лицо, повернутое к ней, было бесстрастным, но его чрезвычайное сходство с хорошо знакомым по многим фотографиям лицом поразило ее.