Она медленно раскрыла глаза. Темные густые ресницы раздвинулись, открыв яркую морскую синеву.

Она моргнула, зажмурилась. Увидела его. Поняла, что наступило утро.

– Мы на месте?

– Да. Ты почти на свободе.

Не отводя от нее глаз, он подошел к койке. Увидел, как на шее у нее забилась голубая жилка. Глаза ее расширились. Она натянула на себя простыню.

– Ты становишься скромницей?

– Но ведь уже светло. И мы на месте…

Густые ресницы опустились, отбросив тень на щеки, вспыхнувшие огнем. Джером провел пальцами по ее лицу.

– Уже светло… – повторил он. – Ночная капитуляция позади.

Неожиданно она улыбнулась и покачала головой. Ему показалось, что в ее глазах блеснули слезы.

– Я никогда не капитулирую перед мятежниками, капитан.

– М-м… – пробормотал он, не спуская с нее глаз. – Тогда почему ты это допустила?

– А ты?

– Не думаю, чтобы я что-то допустил…

– Почему ты… занимался со мной любовью?

– Я ничего не мог с собой поделать.

– О… вот как? Хороший ответ.

– А как насчет твоего отца?

– Я не собираюсь ничего ему рассказывать.

– Ну конечно, как ты можешь рассказать ему о том, что отдалась врагу.

– Я ни разу не отступала перед мятежниками.

– И все-таки ты не хочешь, чтобы отец узнал…

– Боже правый, конечно, нет! Ни отец, ни…

– Ни отец, ни кто-либо другой.

Она снова опустила свои длинные густые ресницы.

– Нет, все не так. – Она помолчала. – Пойми, ты мятежник. Занимаешься доставкой грузов южанам. Мой отец – генерал северян. Идет война, как все мне постоянно повторяют. Мой отец и так наверняка охотится за тобой. Ты же враг.

– Райза, я не боюсь твоего отца.

– А надо бы.

– А может, это твоему отцу надо бояться меня.

– Слава Богу, он сражается на суше, ты – на море. Боюсь, он разъярен и поднимет на ноги всех своих друзей, чтобы поймать тебя.

– В таком случае мне их жаль, потому что многие из них погибнут. Я хорошо знаю свое дело. Я не люблю убивать, но когда корабли сталкиваются в море, это всегда сопровождается кровопролитием.

– Вот об этом я и говорю, сэр. Вы враг.

Он кивнул, пытаясь понять, почему опять появилось это ощущение… как будто внутри все сжалось в тугой узел. Все, что она говорит, – правда, каждое ее слово. Конечно, она не хочет, чтобы кто-нибудь узнал об их отношениях.

– Ты сказал, что собираешься отпустить меня, – тихо напомнила Райза.

– Да. – Он погладил ее волосы. – Но меня мучит любопытство. Я действительно твой враг. В этом нет сомнений. Так почему же ты позволила, чтобы это произошло?

– Ты… не оставил мне выбора.

– Насколько я помню, это не так. Может, ты пыталась представить себе, как это могло бы быть?

– Не понимаю. Что ты хочешь сказать?

– А я думаю, понимаешь. Ты любила Йена. Еще до того, как мы познакомились, ты приняла меня за Йена и кинулась в мои объятия. Если бы я действительно был Йеном, сейчас все было бы совсем по-другому. Ты стремилась бы выйти за меня замуж, а не бежать от меня.

Он чувствовал, как в нем поднимаются ярость, отчаяние, муки страсти… Ее тоже охватил гнев.

– Йен женат, и ты это прекрасно знаешь! Но у него по крайней мере хватило здравого смысла понять, что вы, мятежники, пытаетесь разрушить страну, которая должна стать великим государством.