— Сама нарисовалась… — перебил Глушитель. — И откуда же она у вас так кстати нарисовалась?

Хохлома пожал плечами и, ни минуты не раздумывая, сообщил всё, что знал об Алексее Алмазове.

Выслушав, Глушитель, сложил ладони домиком и ненадолго задумался. Потом сообщил:

— Значит так. Чтобы завтра же партия была в Москве. Оружие твои заказчики не получат. Но и вы его обратно не получите — его заберем себе мы.

Вымогательство столь же наглое, сколь и откровенное. Но попробуй тут возрази!

Глушитель вышел, не прощаясь.

Хохлома откинулся на спинку высокого стула и закрыл глаза. Две вещи волновали его больше всего. Он уже пообещал заказчику партию, и тот будет очень… разочарован, когда узнает, что товар не придёт. А его заказчик — не из тех, кого стоит… разочаровывать. Разочаруешь одного — и про это узнают все остальные. Кроме того, за товар Хохлома заплатил Лексу из собственного кармана, заказчик должен был перевести деньги позже. И это были большие, очень большие деньги. Отдавать которые Глушителю за просто так ну очень не хотелось.

Хохлома ещё немного посомневался, но всё-таки взял телефон, позвонил ребятам, сопровождающим партию оружия, и коротко распорядился:

— К заказчикам ехать не надо, в Москву не возвращайтесь и оставайтесь на связи. А пока потеряйтесь где-нибудь. Хорошенько так потеряйтесь.

ГЛАВА 8

Звонок Папыча бесцеремонно выдернул Илью из крепкого сна.

— Только что на связь выходил Ян. Намечается серьезная битва, ты срочно нужен под Троей. Через полчаса за тобой заедут.

— Понял. Про Ахилла ничего не слышно? — безо всякой надежды поинтересовался Илья.

— Нет, мы его уже нашли. А тебя отправляем к Трое только ради собственного извращённого удовольствия.

Илья чертыхнулся про себя.

С другой стороны, а чего он злится? Найти одного, пусть даже и довольно заметного человека в городе и области с совокупным населением едва не в двадцать миллионов не так уж и просто. Хотя, в то же время, поиски-то ведутся с размахом. Неужели никто из тех, кто видел Ахилла, не смотрит телевизор? Неужели никого не заинтересовала награда — ведь сумму назначили такую, что даже состоятельный человек сочтет ее приличной.

Расходился Илья долго и тяжело.

«Простуду я, что ли, подхватил?» — подумал он. Хотя, даже если и так — планов на сегодняшний день это не изменит. Не суждено ему ни валяться в постели, ни пить горячий бульон и чай с малиновым вареньем и лечебными порошками. Его ждет палящее солнце, вонючий лагерь и тысячи потных, убивающих друг друга мужиков.

Как и было обещано, через тридцать минут под окнами показался УАЗик. Илья, напяливший хитон поверх брюк, под куртку, с доспехами и мечом под мышкой, побежал вниз, понадеявшись, что ему удастся избежать встречи с соседями — утро не самое раннее, все должны бы уже разойтись на работу. Сидящий за рулем Петрович был мрачнее тучи.

— Привет, Василий, — поздоровался Илья.

Обычно он не называл братьев вот так, с ходу, по имени, не будучи до конца уверен, с кем именно говорит, но в этот раз все было ясно сразу. Тем сильнее оказалось его изумление, когда хмурый Петрович молча перебрался на пассажирское сидение, и, только когда Илья, пожав плечами, сел за руль, буркнул:

— Арагорн я.

Илье редко доводилось видеть жизнерадостного брата Петровича в таком настроении, и он благоразумно решил не расспрашивать, что произошло. Захочет — сам расскажет.

Гожо проснулся в прекрасном настроении.