Аналитик испарился; Папыч передал Арагону флешку, на которой наверняка лежала вся необходимая для дела информация, и отпустил братьев.

Василий ухватил Арагорна за рукав, едва те вышли из кабинета шефа, и оттащил его в сторону.

— Рассказывай.

Арагорн даже не стал делать вид, что не понял вопроса.

— Пока мы ехали в «Бастион», я звонил в «Пять морей». Алессандра сегодня рано утром улетела в Бразилию.

— И? — поднял брови Василий. — Я понимаю, что тебе очень хочется с ней всё выяснить, но Бразилия, знаешь ли, не Монако и не Люксембург. Я сомневаюсь, что вы с ней непременно пересечетесь на улице.

— Я понимаю, — смирно кивнул Арагорн.

Василий нахмурился и неожиданно резко сказал:

— Знаешь, я предпочел бы, чтобы ты не ехал.

— Почему?

— Да потому, что ты влюбился, как всегда, в своей манере — из болота любви у тебя жалобно торчат только кончики ушей. Дело может оказаться серьезным, и твое состояние вызывает у меня опасение. Ты не сможешь полностью сосредоточиться. И ты сам прекрасно понимаешь, чем может быть чревата невнимательность.

Для Василия это была необычайно красноречивая тирада, но брат её не оценил.

— Ты меня еще повоспитывай! — возмутился он. — Я же не собираюсь ни на что отвлекаться, пока не завершу дела. Сначала — работа, а уже потом — всё остальное.

Василий тяжело опустил руку на плечо брату, некоторое время пристально смотрел ему в глаза, а затем тихо, но очень настойчиво спросил:

— Обещаешь?

— Обещаю, — твёрдо ответил Арагорн.

Собиравшемуся ещё вчера хладнокровно врать, Хохломе даже и не пришлось притворяться.

— Не знаю, — нервно приглаживая левой рукой лацкан пиджака, говорил он и неотрывно следил за движением своей ладони. — Можете мне не верить, но я и правда не знаю. Как сквозь землю провалились.

— Не поверю, — почти доброжелательно кивнул Глушитель. Кивнул, поморщился и непроизвольно потянулся рукой к шее. Хохлома уже успел заметить, что из-под шарфа выглядывает широкая полоса лейкопластыря. Заметил также и то, что прошлый раз Глушителя сопровождало двое парней, а в этот раз — шестеро.

— Я им лично позвонил и велел поворачивать обратно. Последний раз они со мной связались вчера, часов, может, в шесть, сказали, что они где-то на границе Владимирской и Московской областей, точнее объяснить не могут, потому что указателей давно не видели.

— Указателей не видели, — рассеянно отозвался Глушитель, сцепив пальцы в замок.

— Да, не видели. Они ведь, сами понимаете, не по основным дорогам ехали, с таким грузом передвигаться по федеральным шоссе неразумно, подозрение можно вызвать.

— Подозрение… Ну да, а на заброшенной дороге, где проезжает по машине в сутки, да и те — местные, нагруженный «КамАЗ» с бандитскими мордами в кабине никому не покажется подозрительным… Да ты продолжай, продолжай.

Хохлома бросил быстрый взгляд на собеседника. Неожиданный визит Глушителя к «Сёстрам Хилтон» в столь неурочный час — ещё и утро толком не наступило — выбил его из колеи.

Художник оставил в покое лацкан пиджака и провёл кончиками пальцев краю чёрной, гладко зачёсанной набок чёлки, спускающейся на правый висок.

— Они сказали, что указателей не видят, потому точно не знают, где едут. Но надеются, что всё-таки двигаются к Москве. Больше они не звонили. И мы им дозвониться не можем — аппараты вне зоны действия.

— Вне зоны действия… Хохлома, — дружелюбно осклабился Глушитель, и рука художника, плавно поглаживающая кончик длинной прилизанной чёлки, замерла — Ты что, за лоха меня держишь?

— Клянусь — не знаю.