Когда Петюня вернулся в тот день от Галки, мать наконец-то все поняла и больше в редкие его приезды в родной город о ней не заговаривала.

Он сосредоточился на учебе и работе, обзавелся женой и квартирой, из Петюни превратился в Петра Сергеевича. Детей у них с женой не было.

Но всегда, все эти годы Галка не отпускала его. Его чувство уже не было открытой раной, которая сочилась кровью. Осталась лишь ноющая, глухая боль, которая становилась сильнее по ночам.

Приехав хоронить отца, он снова, впервые за долгое время, увиделся с Галкой. Жены с ним не было – укатила на конференцию в Москву.

Первая и единственная Петюнина любовь похорошела и расцвела так, что многолетние усилия забыть о ней рассыпались в прах. И почти сразу же он сообразил, в чем причина этих перемен. Галка снова вышла замуж – и на этот раз ей повезло. Новый муж удочерил ее дочь, и теперь все, чего ей хотелось, – это подарить ему родного ребенка.

Петр Сергеевич видел, как Галка смотрит на этого мужчину (ничего особенного, парень как парень, невысокий, жилистый, темноглазый), и отчетливо понимал: Галка чувствует к мужу то же самое, что ее друг детства все эти годы чувствовал к ней. Но муж отвечает ей взаимностью. Эти люди любили друг друга – такое было невозможно скрыть, и, уезжая обратно в Казань, Петр Сергеевич впервые окончательно поверил, что их пути с Галкой разошлись навсегда.

Валерий – так звали второго мужа Галки – был родом из какой-то деревни. Переехал в Йошкар-Олу, стал жить с Галкой в ее доме, и многие снова ехидничали: первый муж был гулена, второй – вроде приживалки, да еще и моложе на одиннадцать лет. Только злые языки быстро приумолкли.

Новый муж оказался хватким и деловым. Быстро продвигался по карьерной лестнице в ветеринарном управлении, а помимо этого занимался разведением собак. Стаффордширских терьеров чаще других пород называют собаками-убийцами. Но популярность их высока, и потенциальные собаковладельцы готовы отдать немалые деньги, чтобы получить правильно воспитанную, отлично выдрессированную собаку.

Очень скоро на смену Галкиной развалюшке пришел роскошный двухэтажный дом из красного кирпича. Валерий купил еще и соседний участок, и теперь за высоким забором была территория в тридцать соток. Бассейн, беседка, баня-сруб, по размерам не уступающая иному дому. Галка разъезжала на собственном внедорожнике и отправила старшую дочь учиться в Москву, как та и мечтала.

В тридцать пять Галка родила второго ребенка – снова девочку.

Этими сведениями Петра Сергеевича опять снабжала мать: она и помыслить не могла, что сын, приближаясь к середине жизни, будучи давно и (вроде бы) счастливо женатым, до сих пор не утратил чувств к бывшей соседке и однокласснице.

Во второй половине жизни у Галки все складывалось образцово. Никаких слабых мест – сплошная превосходная степень: материальное благополучие, любящий муж, замечательные дети. Это было счастье, каким его рисуют себе тысячи женщин, не зацикленных на карьере.

А потом…

Потом все оборвалось наиболее ужасным, невероятным из всех возможных способов. Что в точности произошло в тот день в доме Галки, никто так и не узнал.

В момент трагедии ее мужа не было дома. А когда Валерий вернулся, то обнаружил жену и трехлетнюю дочь мертвыми.

У девочки был диабет первого типа, она нуждалась в ежедневных инъекциях инсулина. В тот страшный день Галка по какой-то причине вколола ребенку смертельную дозу. Неправильно рассчитала? Или сделала это сознательно? С уверенностью сказать невозможно.

Оставив мертвую дочь в детской, Галка пошла в баню и повесилась на бельевой веревке.

Перед тем как пойти на смерть, написала записку. На листочке, криво вырванном из записной книжки, было всего одно слово: «Простите».