Вождиха, осознав, что он приближается, подождала его, мерно шевеля плавниками на одном месте. Рост очертил вокруг них круг, убедился, что пушки нацелены ко дну, вторгся в их компанию, прошел насквозь. Всего викрамов оказалось больше дюжины, не считая вождихи, и она что-то говорила… Удивительно, но Рост понимал ее, хотя не мог бы объяснить, как это получалось.

    -  Большой… Можем убить… Страшно.

    -  Вот что, - начал говорить он, пробуя, чтобы его слова тоже звучали не слишком определенно, потому что сейчас определенность заглушила бы возможность понять его. - Мы будем сражаться вместе, нам следует научиться держаться близко, это необходимо в бою.

    Они кружились с полчаса, остальные касатки даже заскучали, Ростик понял это краем сознания, потому что не мог не обращать на них внимания и слегка контролировать их поведение. И вдруг настроение викрамов изменилось, теперь их слова звучали примерно так:

    -  Завтра будет то же?.. Оружие, оружие…

    -  Будет, - твердо обещал он и ощутил, что его, возможно, понимают. Хотя вполне могло получиться, что не понимали. Но что-то очень важное было достигнуто - они пробовали разговаривать между собой.

    Или не так, просто вождиха вдруг осознала, что для контакта с Ростиком нужен из их племени кто-то, кто знает единый, умеет структурировать мысли словами, и тогда… Да, тогда могло получиться. Она развернулась на месте, вильнув хвостом чуть ли не в морду Левиафану, и, не оглядываясь, пошла домой, к своему берегу.

    Но теперь Ростик был уверен, завтра будет легче и, может быть, удастся поговорить по-настоящему.

    6

    Солнце пригревало по-летнему, и море ожило. Вся живность вокруг, все растения, рыбешки, даже сам песок на дне каким-то образом… ожили. Море стало похоже на крепчайший, настоянный на жизненных силах природы бульон, в котором очень непросто было разобраться. Касатки откармливались после зимы, выбирая добычу повкуснее, гурманствуя. Да и реки выносили в пролив невероятно душистую воду, от которой можно было одуреть… Но наслаждаться жизнью было неправильно, слишком серьезное дело предстояло всем. Поэтому, с ощутимым трудом вырвавшись из прекрасного, но и опасно завлекательного состояния, Рост принялся действовать.

    Главное, что его теперь смущало больше всего, так это приказ, который он отдал Казаринову, чтобы тот выкладывал на плот по сотне ружей, добавляя по сотне еще раз. Вот этому добавлению Казаринов, дурья башка, решил не подчиняться. Вероятно, он просто побаивался, что викрамы его надуют, а это было глупо. Потому что викрамы определенно могли быстренько закупить больше ружей за свои металлические градины, а время уходило, и его было жалко. Ростик даже подумал, уж не выбраться ли ему на четверть часа из Лео, чтобы передать приказ в Одессу и поторопить несговорчивого инженера… Но раздумал.

    Все-таки это время не уходило зря. Во-первых, потому что рыболюди и касатки определенно привыкали друг к другу. Викрамы уже не опасались подпускать зверюг с людьми к своим караванам, даже допускали их до некоторой черты перед своими городами, уже не нервничали, если какая-нибудь из неловких касаток расталкивала их ряд, чтобы… подсмотреть что-нибудь интересное в их поведении. Хотя до настоящего боевого срабатывания и рыболюдям, и касаткам было, разумеется, далеко, хотелось бы большего - понятийного общения, причем между всеми касатками и хотя бы каждым десятым из викрамов.

    А во-вторых, вода по ту сторону водорослевого барьера, в открытом море, определенно еще не прогрелась, чтобы там, как и тут, в заливе, установилась настоящая весна.