Ты помогла всем этим детям, не только одной Рози.
Майри ничего не сказала, и он спросил:
— Что с ней стало? Ты знаешь?
Она покачала головой.
— Как ты, наверное, и подумал, тысячи пар захотели ее удочерить.
— Но не ты?
— Нет, — ответила Майри, отчаянно пытаясь унять дрожь в голосе. — Не я. — Затем добавила: — Ты хоть представляешь себе, как трудно общаться с таким ребенком? Убедить его, что ты никогда его не прогонишь, что бы он ни сделал? Потому что он будет тебя проверять…
Она запнулась, и Джаго провел пальцем по ее щеке. Она была мокрой, как он и ожидал.
Джаго крепче прижал ее к себе, и некоторое время они просидели в тишине.
Он первым нарушил молчание:
— Когда мы отсюда выберемся, ты должна найти эту девочку.
— Это было бы неправильно, Ник.
— Значит, ты все же об этом думала?
Майри не стала отрицать.
— Рози и ее приемным родителям и так сейчас нелегко, а ты еще хочешь, чтобы появилась я и напомнила им обо всем этом кошмаре.
— Возможно, тебе следовало бы наблюдать за ней со стороны. Так ты сможешь наконец успокоиться. И ты будешь рядом, если малышке понадобится добрая крестная.
— Ребенку не нужна добрая крестная. Он нуждается в матери, которая всегда рядом, что бы ни случилось. В родителях, которые любят его и гордятся им.
Джаго знал, что Миранда была права. Знал, что она говорила не только о маленькой девочке, жизнь которой изменила.
— Думаешь, я был жесток со своими родителями?
— Да. Нет… Я не знаю. — Она глубоко вдохнула. — Я ничего не знаю, Ник. Я просто представляю себе, что было бы, если бы один из них тяжело заболел. Если бы твоя мать нуждалась в тебе. Если бы твой отец захотел с тобой помириться… — Джаго подумал, что она сказала все, но мгновение спустя она тихо добавила: — Представь себе, что ты погибнешь здесь, так и не сказав им, как сильно ты их любишь.
— Это не так, черт побери!
— Разумеется, так, Ник. Больно бывает только тогда, когда ты кого-то любишь.
Ее слова отзывались эхом у него в голове, пока он отчаянно не произнес:
— Мы не умрем. Только не сегодня.
Глава десятая
Миранда глубоко вдохнула, и Джаго подумал, что она не собирается закрывать эту тему, но он ошибся.
— У нас все еще сегодня? — спросила она. — Кажется, что с тех пор, как я поднималась по той тропинке, прошла целая вечность.
Достав из кармана телефон, она включила его и, посмотрев на часы, облегченно вздохнула.
— Уже завтра. Когда начнет светать?
Джаго посмотрел на экран.
— Через несколько часов.
Он чувствовал, как она дрожит. Не от холода. Потрясение, голод и жажда сделали свое дело.
— Почему ты не просматриваешь сообщения? — спросил он, чтобы вернуть ее к реальности.
— Аккумулятор…
— До рассвета мы никуда не пойдем, — перебил ее он. — Ответь на них. Скажи своим родным, как сильно ты их любишь.
— Я не стану этого делать! К тому же здесь все равно не ловится сигнал. — Затем, поняв смысл его слов, она произнесла: — О, я все поняла. Ты хочешь, чтобы я набрала прощальное сообщение? Чтобы у них осталось от меня хоть что-то на случай, если мы не сможем отсюда выбраться и нас найдут слишком поздно?
Неужели он действительно имел в виду это? Возможно…
По крайней мере, ей было кому оставить сообщение.
— Мы выберемся, — сказал он с большей убежденностью, чем чувствовал на самом деле. |