Русская француженка сидела и дымила сигареткой. Волосы были взлохмачены, несвежий халат помятым, а на ее лице просматривалась откровенная злость и усталость.

Услышав, как я вошел, она заорала, не поднимая голову.

— Я вас звала, мать вашу, косоглазые обезьяны? Ждать, сказала!

— Не любите азиатов? — я положил свою сумку в угол. — Есть повод?

Мари вскинулась и пристыженно буркнула:

— Простите. Я никого не люблю. Ни белых, ни черных, вообще никого. И еще, я очень устала…

— Одобряю здоровую мизантропию, — я подвинул к себе табурет и сел напротив девушки. — Но вы выбрали странную профессию тогда.

— Профессия как профессия, — огрызнулась девушка. — Зачем вы пришли? Поиздеваться?

— Помогать, — я улыбнулся. — Когда-то очень давно, когда я приехал в Монтану и имел глупость сболтнуть, что я доктор, перед гостиницей выстроилось примерно такая же орда страждущих. Так что мне не привыкать.

— Так вы… — Мари ошеломленно на меня уставилась. — Но… но как…

— Об этом позже, — резко оборвал я. — Сначала придется ответить на несколько вопросов. Вам не кажется, эту халупу несколько претенциозно называть миссией? Что случилось? Почему вас не обеспечили помещением? Где персонал?

Русская француженка тяжело вздохнула и потушила сигарету прямо об ножку стола.

— Я должна была сама обустроить миссию и набрать персонал. Для этого мне выделили средства. Оборудование и медикаменты должны скоро доставить, я их заказала в Гонконге. А миссия… — она еще раз вздохнула. — Местные…

— Взяли деньги и нихрена не делают?

— Угу… ничего добиться не могу от них. К тому же, я почти ничего не понимаю по-китайски

— Кто?

— На острове заправляет Сунь Хуй, у него лавка в деревне. К нему у меня было письмо от администрации. Противный толстяк с косой. Он обещал все устроить. Представляете, я недавно узнала, что онеще заставляет местных жителей платить ему за прием. У меня прямо руки опускаются…

— Сейчас… — я встал и вышел из хижины и громко сказал ожидающим. — Пока не приведете сюда торговца из деревни, прием закрыт. Пошли…

Люди гневно заорали, но я демонстративно обернулся и ушел обратно, захлопнув за собой дверь.

— Теперь ждать. Как насчет капельки местной бурды? — я достал из сумки бутылку. — Мерзкая штука, но приводит в себя качественно.

Мари поставила на стол две мензурки и жалобно попросила:

— Может расскажете, мистер Вайт? Я сгораю от любопытства.

— Позже. Пейте и приходите в себя.

Девушка быстро выпила, поморщилась и вдруг призналась:

— Простите, мистер Вайт. Я вела себя очень дурно. Но я ненавижу людей. Сплошные лицемерные сволочи.

— Мизантропия?

Русская француженка кивнула.

— Это нормально. В этом мы похожи с вами.

— Я специально напросилась в Азию, в глушь, чтобы быть подальше от людей.

Я невольно усмехнулся.

— А китайцы не люди?

Мари пожала плечами и смолчала.