Или — у нас кран течет. — А вы в ЖЭК звонили? — Нет, лучше вы им позвоните, если из газеты, они быстрее придут. Конечно-конечно. Когда проблемы с водопроводом возникают у нас в редакции, слесаря появляются ничуть не быстрее, чем на обычный квартирный вызов. Проверено.

Или — скажите, сколько в этом году будет стоить проезд электричкой до дачной зоны. — А почему бы не позвонить на вокзал? — Ну, вы же газета, вы должны знать! После этого тебе еще десять минут объясняют, что работаем мы неправильно, а надо вот так и вот эдак.

Иногда вообще возникает желание открыть на месте редакции филиалы справочной, аптекоуправления, пожарной инспекции, почты — не знаю, чего еще. А ЖЭК пусть газету выпускает.

В общем, из сотни обратившихся дай Бог один — по делу. Среди собственно посетителей эта доля еще меньше. Сразу посылать — невежливо, да и непрофессионально: а вдруг перед тобой тот самый сотый, чья проблема — как раз для газеты. Вот и слушаешь вполуха.

Дождь, похоже, решил, что пора заканчиваться. Узкое окно в торце длинной, на восемь столов, репортерской посветлело. Стало заметно, что моем мы его только до половины — слишком высоко.

— И он сказал, что в «Городской Газете» работает Рита Волкова, она наверняка заинтересуется…

Так. Это, кажется, уже какой-то другой «он». С самого начала речь шла о ком-то вроде бы убитом, значит, он вряд ли способен что бы то ни было советовать. Разве что эта дама вдобавок к странностям внешнего вида еще и спиритизмом увлекается, с духами покойников беседует. Ох, спать как хочется, сил никаких нет!

— Простите, Валентина Николаевна, я не совсем поняла. Он — это кто?

— Вы знаете, Рита… ничего, что я просто по имени? — этот вопрос она задавала уже в третий раз, так что я просто кивнула. — Я не запомнила его фамилии. Милиционер, который со мной разговаривал, он так хорошо отнесся, сказал, что всякие совпадения бывают. Потому что не может этого быть, не могла она, понимаете? — Валентина Николаевна смотрела на меня с нескрываемой надеждой. А я из сумбурного получасового рассказа только и поняла, что у нее есть дочь, которую в чем-то обвиняют, хотя «она не могла этого сделать».

Я что — господь Бог? Но милиционер, который рекомендует Риту Волкову — уже интересно. У меня, конечно, есть знакомые «милиционеры» (особенно если считать всех, кто так или иначе имеет отношение к правоохранительным органам — и собственно милицию, и прокуратуры, и суды). К тому же прорезавшийся года два назад талант влипать во всякие криминальные истории способствует увеличению их, знакомых «милиционеров», количества. Но чтобы делать такие вот «подарочки», мало быть просто знакомым.

— Как он хотя бы выглядел?

— Худощавый такой, русый, — с готовностью начала описывать посетительница. — Обыкновенный. Только глаза такие…

— Синие в зелень, да? Очень яркие?

— Да, точно, — обрадовалась Валентина Николаевна. — Вы ведь его знаете, да?

Хороший вопрос.

Позапрошлым летом моя единственная подруга Лелька получила от неизвестного ей благодетеля роскошное наследство — дом в центре Города. В свете тогдашних ее квартирных проблем это можно было считать чудом. Но так же, как у «чудесных средств», которые, судя по рекламе, лечат все телесные и даже душевные болячки, у лелькиного «чуда» обнаружилась масса побочных эффектов.

Вокруг дома заклубились странные и даже жутковатые события. В общем, разнообразных волнений случилось тогда… изрядно.

Одна из этих «волн» и принесла к нашему порогу непостижимого майора с удивительной красоты глазами. Тогда он подвизался в отделе борьбы с экономическими преступлениями, потом непонятным для меня образом вдруг оказался в «особо тяжких», за маньяком гонялся, который девушек кружевными чулками душил.