— Понятно. Пенсионер? Граждане, будьте бдительны?

— Что-то в этом роде. Так вот. Вышла девушка Дина — из квартиры вышла — без четверти четыре. И вместо того, чтобы поехать на лифте, почему-то направилась к лестнице. А там, между прочим, одиннадцатый этаж. К тому же выражение лица у нее было такое… совсем никакое. Виктору Ильичу это показалось подозрительным. Он решил позвонить в соседскую квартиру, убедиться, все ли в порядке. Звонил, говорит, долго, минут пять. Хотя я думаю, что меньше, но это частности. На звонок никто не ответил. Тогда бдительный сосед толкнул дверь и обнаружил, что она не заперта.

— А может, у него ключи были, только говорить об этом не хочет?

— Да может, конечно. Многие ключи соседям оставляют. На случай потопа и тому подобных коммунальных праздников. Но это дела не меняет. Фактически он в квартиру и шага не сделал, во всяком случае его следов там нет. Рисую обстановку. Квартира двухкомнатная. Нечто вроде гостиной и своего рода кабинет, он же спальня. Дверь в гостиную почти прямо напротив входной. Так что уже с порога Виктор Ильич увидел хозяина. Тот вроде как отдохнуть прилег.

— С ножом в спине?

— Нет, ножа в спине не было. Зато кровь была. Виктор Ильич не только к телу подходить не стал — как-то сразу решил, что уже не надо, — но даже в прихожую шага не сделал. Сразу кинулся к телефону.

— Он что, бывший мент?

— Фу, грубиянка, не забывай, с кем разговариваешь, — фыркнул Никита. — А вдруг я обижусь?

— Как же! Обидишь тебя! Скорее «Титаник» всплывет.

— Товарищ Гордеев двадцать лет, а может, и больше беспорочно охранял один из наших ящиков, — назидательно молвил мой синеглазый гость, как всегда, проигнорировав мои подколки.

— А выйдя на заслуженный отдых, стал доблестно сотрудничать с местным отделением милиции, так?

— Все-то ты знаешь.

— Я много чего не знаю. В частности, где Иван Грозный заныкал свою хваленую библиотеку. Просто у меня в соседнем подъезде такой же кадр обитает. На меня пытался капать — чего это я в рабочее время домой шляюсь. И зачастую не одна. Столько внимания моей скромной персоне. Прямо лестно. Только надоедает.

— А ты не язви. Такие вот пенсионеры, между прочим — незаменимый источник информации. Тем более сейчас, когда каждый день дождь, и бабули не у подъездов сидят, а по квартирам.

— Да я разве против? Бдительные соседи — наше все. Просто негуманно как-то. А вдруг бы тот еще живой был? Вдруг бы его еще спасти можно было?

— Гуманистка, — проворчал майор. — Званцева вспомни.

Намек на недавнюю сомнительную историю и не менее сомнительную мою в ней роль был настолько прозрачен, что я предпочла заткнуться.

— Могу тебя успокоить, — продолжил Никита. — Помощь господину Челышову была нужна, как мумии искусственное дыхание. Умер он если и не мгновенно, то к моменту появления соседа точно был уже там, — Ильин воздел палец к небу. — Зато следов Гордеев не затоптал. И группа быстро приехала.

— И обнаружила возле тела нож с отпечатками пальцев упомянутой Дины Вишневской, — продемонстрировала я блеск интуиции. Хотя какая там интуиция, голая логика. — После чего — или еще до того, не знаю, сколько времени нужно, чтобы с пальцами разобраться — в общем, девушку взяли, она разрыдалась и, давясь слезами, рассказала, что ничего не помнит. А Челышова вообще знать не знает. Или наоборот, знает, ей сердце подсказало, что с ним неладно, она кинулась к нему… Далее по первому варианту — ничего она не помнит. Была в квартире, не была — пустота. А откуда у нее на одежде кровь — понятия не имеет.

— Не смейся, не смешно.

— Да уж чего смешного.