— Нет, скорее уж между фонетикой и семантикой слов «огонь» и «агни», пирогенезом и руной «пир». Давай оставим великую проблему Ауэрса на совести братьев Стругацких. Сейчас меня интересуют фокстерьеры.

Боб вздохнул:

— Ну фокстерьеры так фокстерьеры. Я, правда, не кинолог, вряд ли много смогу тебе сказать. Порода охотничья. Норная, как легко догадаться. Английский помнишь?

— В этих пределах. «Fox» — лиса. Лисы, насколько я помню, живут в норах.

— Не только лисы, еще и барсуки. А в целом верно. Симпатичные собачки. Хотя и на любителя. Шерсть жесткая. Их, кажется, даже не стригут, а выщипывают.

Я представила, как меня выщипывают, и мне стало нехорошо. Может, оно и улучшает внешний вид, но нельзя ли как-нибудь без этого?

— И все?

— А еще говорят, что если фокстерьер нашел нору — лисе лучше сразу вылезти и сдаться. Все равно докопается.

4. Стас Крячко. Прыгай, старик, прыгай!

Рецептов борща существует, кажется, не меньше миллиона. А это значит, что рецепта не существует вовсе. Есть перечень ингредиентов, точнее, два перечня — обязательный, где всякие свеклы-морковки, и возможный, где фасоль, чеснок и гречневые клецки. Плюс некоторые логические правила, подсказывающие, что с этими составляющими делать. В итоге должно получиться нечто огненного цвета и такого же запаха, причем половник в этом «нечте» должен стоять. Наличие мозговой косточки в недрах «нечта» вовсе не обязательно — на съедобность это мало влияет, что бы там кто ни говорил.

Ильин смел две миски продукта, плотоядно оглядел кастрюлю, где оставалось еще не меньше половины, и грустно вздохнул, процитировав известную рекламу:

— Желудок у котенка не больше наперстка… Почему я не корова?

— Во-первых, коровы не едят борщ, во-вторых, на четыре желудка этого бы не хватило. Не облизывайся, перед уходом можешь хоть все доесть.

— Я постараюсь, — сообщил он жалобно, но с оттенком угрозы.

Это, безусловно, радовало. Я вообще-то не любитель кухонных подвигов, но накормить Никиту мне хотелось — хотя бы для того, чтобы сгладить свое вчерашнее хамство. Идеальным «мужским» вариантом стало бы что-нибудь солидно-мясное, но, увы, на котлеты-бифштексы не было ни сил, ни финансов. То есть, с утра-то они, финансы то есть, были, но в обед одна знакомая попросила одолжить некую сумму «до завтра», и мягкое мое сердце не выдержало. Ясно было, что «до завтра» означает, скорее всего, «на неделю», но как откажешь? Прикинула, что без лишнего куска мяса майор проживет, а на борщ наскребу по сусекам, и одолжила.

Содержимого «сусеков» хватило еще и на салат, а позавчерашний хлеб я нарезала потоньше и, посыпав неизвестно какими приправами, сунула в духовку. Только домовой, наверное, знает, чего там было такое в баночках и пакетиках, но сухарики получились отменные. В морозилке обнаружилась очень одинокая сосиска и пригоршня фарша. Не клецки, но почему бы и нет? В общем, можно патентовать миллион первый рецепт — блюдо, похоже, получилось весьма съедобным. Гость сидел сытый и благостный, знаменитые глаза цвета морской волны светились глубоким внутренним удовлетворением. Хотя плескалась там, в глубине и какая-то другая рыбка. Совсем другая.

Обеспечив «рыбку» минералкой и чаем, я поставила рядом пепельницу, после чего с чувством героически исполненного долга вернулась к вчерашним баранам.

— Сытый? А теперь, как честный человек, ты просто обязан объяснить — зачем ты меня к очевидному делу припахал?

Ильин снова вздохнул, только теперь, кажется, уже не от сытости.