Их роман начался в номере отеля «Хэльсион», после ленча в «Капризе», во время первого свидания. Семь лет спустя, в том же «Капризе», она положила ему конец. Два месяца назад. Практически день в день.

Брайан постарел. Волосы его потеряли блеск, лицо приобрело нездоровую красноту и было расчерчено лопнувшими капиллярами – долгие годы пьянства наконец сделали свое дело. Он выглядел развалиной.

Аманда подумала, что, возможно, не заметила бы этого, если бы еще любила его. Было время, когда она любила каждый волосок на его теле и не могла представить жизни без него. И она бы продолжала любить его, если бы он не подвел ее.

Если бы он был с ней честен… если бы он сдержал свое слово.

Не миллионы «если», а только несколько – только те, которые действительно имели значение.

Ее удивило, что она ничего не чувствует по отношению к нему. Она боялась этой встречи и даже не была уверена, правильно ли поступила, согласившись на нее. Может быть, ей было жаль Брайана – он словно сошел с ума, непрестанно звонил ей, заваливал ее электронными письмами, факсами, цветами, умолял передумать. Или, может быть, она согласилась встретиться с ним еще раз, чтобы быть абсолютно уверенной в своем решении.

Да, теперь она была абсолютно уверена. Какое облегчение! Наконец, по прошествии семи лет, она освободилась от чувств, которые когда‑то поработили ее. Она могла спокойно ходить мимо «Каприза», не страшась неожиданного укола в сердце. Она могла слушать Lady in Red, не испытывая внезапной острой тоски. Она могла просыпаться утром, не страдая от внутренней боли, вызванной тем, что сегодня суббота и она не увидит его до вечера понедельника. Телефонные звонки, которые раньше освещали ее жизнь, стали теперь вторжением в нее.

И наконец, спустя семь лет с момента их первой встречи, до нее дошло то, что с самого начала вдалбливали ей в голову мать, сестра Лара и лучшая подруга Рокси.

Брайан Трасслер, ты полное и беспросветное дерьмо.

Он вынул из пачки сигарету и зажег ее.

– Аманда, не поступай со мной так, – сказал он. – Я так тебя люблю. Я обожаю тебя.

– Знаю, – просто сказала она.

Он смотрел на нее и барабанил пальцами левой руки по скатерти. Его глаза были красны – интересно, не из‑за того ли он выглядит так плохо, что не спит. Он говорил ей, что не может уснуть по ночам, все думает о ней. Ей жаль было это слышать. Она не хотела причинять ему боль.

Он тяжело дышал.

– Я готов оставить Линду.

Линда была красивой женщиной с короткими черными волосами и печальным выражением лица – она будто знала, что с ее браком что‑то не так. Аманда никогда не испытывала по отношению к ней злобы, только ревность и, временами, кошмарное чувство вины.

Она покачала головой:

– Нет, ты не готов оставить ее, Брайан. Я слышала это от тебя много раз.

– Теперь все иначе.

«Не потерял ли он способности видеть правду из‑за той лжи, в которой погряз?» – спросила себя Аманда. Она впервые увидела Брайана двадцатидвухлетней выпускницей школы киноискусства на собеседовании при приеме на работу в его продюсерскую компанию в качестве ассистента. Увидев вживую такого человека, она испытала благоговение – как же, ведь он был режиссером или продюсером бесчисленного количества успешных телевизионных сериалов: «Счет», «Лондонская жара», «Щелкунчик», «Холод», «Несчастный случай».